Демоны да Винчи. Джулия Бьянки
тебя!
Девочка сложила губки трубочкой и старательно подула, легкий темный прах закружил над поверхностью стола и разлетелся во все стороны. Леонардо смотрел, как хлопья пепла оседают на каменный пол, смешиваются с пылью, и горько корил себя. Каким надо быть дурнем, чтобы сразу не сообразить – под тюремными стенами располагается обширное подземелье! Вчерашний наглый карлик не имел магических качеств. Он не мог превратиться в прелестную девочку, а точно знал, где находится лаз в подвал, поэтому побежал в помещение охраны, предоставив остальным арестантам с боем прорываться к выходу. Леонардо выпрямился, снова внимательно оглядел комнату и остановился на сундуке – громоздкий, сколоченный из толстых досок, скрепленных стальными полосами – не всякий крепкий мужчина сдвинет такой в одиночку, где уж с ним справиться карлику! Значит, где-то есть секретный рычаг или пружина…
Но только он шагнул в сторону сундука и вытянул руку, чтобы ощупать стену рядом с ним, как из дверей донеслось шарканье нескольких подошв.
Сторож возвратился в сопровождении целой свиты, сказать точнее, он, как и пара стражников, сам являлся частью свиты, сопровождавшей высокого и надменного сера Пьеро, наряженного в сплошной бархат, как для судебного слушания. Отец брезгливо поджал губы, узрев негодящего отпрыска. Леонардо успел спрятать рисунок за спину, склонился в глубоком поклоне со всей возможной сыновней почтительностью. Родитель едва взглянул в его сторону. В тюремные стены его привел отнюдь не отцовский долг, а исключительно просьба синьора Лоренцо ди Медичи, который в силу доброго нрава долго смеялся, узнавши, что Леонардо даже в камере ухитрился устроить форменный фейерверк.
Сер Пьеро молча вручил тюремному сторожу предписание о переводе Леонардо ди Пьеро, именующего себя Да Винчи, из карцера в отдельную камеру, вплоть до судебного слушания и отряхивал с рукава воображаемые пылинки, выжидая, пока стража уведет его первенца.
За окном камеры, забранным частой решеткой, ворковали голуби, солнечные лучи падали на грубый деревянный топчан и большой кусок холстины, брошенный поверх свежей соломы, полы и стены здесь были сухими. Но такие благоприятные перемены мало порадовали узника. Он сел на топчан, запустил пальцы в волосы и задумался. Стоит ли огорчаться, что ему помешали осмотреть сундук и стену? Если девочка пропала в одном месте, а нашлась совершенно в другом, на тюремном дворе, из подземелья имеется как минимум два выхода. Значит, один из них он рано или поздно найдет.
Вот надо ли ему спускаться туда, вниз? Куда ему бежать? Что его ждет?
Стоило ему улечься на солому и погрузиться в дремоту, как он оказался во власти невиданных и жутких существ. Хотя синьор Да Винчи уже успел стяжать определенную артистическую известность, но все еще оставался достаточно молод, чтобы хранить в памяти ужасные истории, которыми мальчишки-ученики стращают друг друга долгими вечерами: ощерившиеся подвальные крысы, размером со степного волка; ведьмы, вытапливающие жир из тел некрещеных младенцев; заблудившиеся и одичавшие в подземельях