Отпуск с папой. Дора Хельдт
правда?
Я коснулась уголка своего рта, но, не успев сказать ему об остатках яйца, услышала шум в холле и увидела, что отец встает.
– Доброе утро, дамы, надеюсь, вы хорошо спали?
– Ах, наш морской герой! Паромный вообще-то, но это не важно. Доброе утро!
Фрау Вайдеманн-Цапек оставила свой пуховик в номере и облачилась в зимний брючный костюм из белой шерсти, а свои искусно взбитые локоны заколола примерно двумя десятками белых заколок.
– Чудесного вам утра, какой прекрасный день и так мило начинается. Эти два места за вашим столом свободны?
И уже схватилась за спинку стула рядом с папой. Фрау Клюпперсберг, вся в чем-то вязаном зеленого цвета пяти разных оттенков, остановилась у стола и милостиво протянула ему руку для поцелуя. Чего он, впрочем, не заметил, поскольку в этот момент вернулась Марлен.
– Доброе утро. Надеюсь, вы хорошо спали. Я накрыла вам вон тот стол. Что вы будете пить? Чай или кофе?
Фрау Клюпперсберг раздосадованно отдернула руку.
– Я буду чай. Но здесь есть два свободных места.
– Нет! – Мой голос прозвучал громче, чем я хотела. Чуть тише я продолжила: – Мы ждем мою подругу Доротею. Мне очень жаль, но вам придется занять соседний стол.
Папа кивнул с извиняющимся видом:
– Это правда. Но вы будете сидеть совсем рядом.
Он снова сел.
– Марлен, даме чай.
– Обеим дамам? – продемонстрировала самообладание Марлен, и хотя я подозревала, о чем она сейчас думает, по ее виду ничего нельзя было заметить.
– Да. – Фрау Вайдеманн-Цапек бросила свою сумку рядом со стулом и села. – Остфризский, пожалуйста, заваривать не более четырех минут и с настоящими сливками, никакого конденсированного молока.
– Разумеется. Сию минуту.
Марлен бросила на меня взгляд и исчезла в кухне. Папа повернулся к дамам:
– Здесь очень хороший завтрак. Выбирайте что хотите, все просто превосходно.
Они лучезарно улыбнулись отцу и отправились накладывать себе еду. Папа посмотрел им вслед.
– Они милые, – сказал он тихо.
Я промолчала. Он протянул мне чашку, я налила ему из кофейника, стоявшего прямо перед ним. Фрау Клюпперсберг вернулась первой. Я поразилась, с какой скоростью она сумела наполнить тарелку. Она соорудила на ней настоящую пирамиду из хлеба, сыра и колбасы и придерживала ее сверху большими пальцами. Взгляд отца упал на верхний кусок колбасы, на котором остался вдавленный след от пальцев. Брови у него поползли верх. У фрау Вайдеманн-Цапек оказалось целых две тарелки. На одной – четыре куска хлеба, две булочки, на второй – колбаса, салат с селедкой и свеклой и нарезанный кружками помидор. Папа сглотнул. Дамы поставили тарелки и вернулись к буфету за яйцами и соком. При этом одна из них, уходя, толкнула стол, так что кружок помидора свалился с переполненной тарелки на скатерть. Образовалось пятно, помидорно-красное и селедочно-свекольное. Мы оба следили за его появлением, наконец папа тихо спросил:
– И