Суворов и Кутузов (сборник). Леонтий Раковский
много, – сказал Суворов, быстрыми глазами оглядывая роту. – Вон, вижу, Огнев, старинный приятель… Лет тридцать друг друга знаем. Здорово, Огонь!
– Здравия желаем, ваше высокопревосходительство! – отозвался Огнев.
– Все мои старые, мои боевые товарищи. Мои друзья! – говорил Суворов.
Он взглянул на Лосева:
– А ты, ваше благородие, давно в полку?
– Восьмой день, ваше высокопревосходительство, – залился краской подпоручик.
– Ну, ничего, послужим, еще послужим! – улыбнулся Суворов, садясь в повозку.
Повозка тронулась: Суворов обернулся назад и махал своей маленькой каской.
Апшеронцы провожали любимого генерала дружным «ура».
– Гляди, Воронов, опять не загуляй с радости. Не пропей еще раз ефрейторство! – пошутил полковой командир.
– Да что вы, ваше высокоблагородие! Да нешто можно суворовский чин пропить! – обиделся Воронов.
III
Принц Кобургский расхаживал по палатке уже без парика и мундира, собираясь спать. Последние ночи он спал плохо: тревожило то, что Осман-паша со своим тридцатитысячным корпусом, хотя и очень осторожно и медленно, но все-таки каждый день неуклонно двигался вперед. Вот и сейчас принцу донесли о том, что Осман-паша уже за Фокшанами.
От Аджуша, где стоял принц, до Фокшан было почти столько же верст, как от Аджуша до Бырлада, откуда шел Суворов.
Принца Кобургского большее всех занимал один вопрос: успеет ли генерал Сувара прийти на помощь австрийцам? Принц уже познакомился с Молдавией. Идти с войсками по этим ужасным дорогам, пересекая горы и овраги, переходя многочисленные ручьи и речки, пусть немноговодные, было тяжело и неудобно. По такой дороге русским можно добраться до Аджуша дня через четыре, не раньше.
Это была одна неутешительная выкладка, которой принц занимался несколько раз в день.
Но была и другая, не менее важная: а сколько же генерал Сувара может взять с собой солдат из своей 3-й дивизии? Ведь ему нужно оставить заслон, чтобы обеспечить себе тыл. У него пять пехотных полков и восемь кавалерийских, стало быть, всего тысяч десять. А оставить нужно не менее пяти тысяч.
Тогда сразу выяснилось главное: количество союзных войск – восемнадцать тысяч австрийцев и пять тысяч русских. Это всего-навсего двадцать три тысячи. А у Осман-паши, по сведениям лазутчиков, тридцать тысяч человек. Но ведь как точно сосчитать эти дикие толпы янычар? Если официально их тридцать тысяч, значит, на самом деле там много больше.
Получалась никуда не годная арифметика.
В такие минуты принц Кобургский невольно вспоминал, что говорилось в Вене об этом генерале Сувара.
При Козлуджи у Абдул-Резака было сорок тысяч человек, а у Сувара, рассказывают, не насчитывалось и десяти. Тот же значительный перевес был у турок и при Туртукае. И в обоих случаях генерал Сувара разбил турок наголову.
«Нет, без русских будет плохо!»
Принц шагнул к кровати, но в это время полог палатки откинулся и в дверях стал любимый адъютант принца майор Траутмансдорф. Всегда спокойный, невозмутимый,