Абсолютный узник. Александр Иванович Золотарев
на такую высоту.
Ладно, пока что, он ничего сделать не может, а потому остается только наблюдать. И надеяться, что через неделю все это закончится!
И Антон занялся наблюдениями.
К сожалению, земля уходила все ниже, и смотреть становилось все более неудобно. Зато пространство разворачивалось потрясающее. На что же это похоже? На птичий полет? Да нет, – полет на воздушном шаре, вот что! Та же скорость, та же высота. Ну, что же, воздушный шар, так воздушный шар. Ты смотришь на линию горизонта, и, кажется, – стоишь на месте, а через какое-то время оказывается, что внизу уже появились какие-то новые детали пейзажа. Это все равно, что следить за движением минутной стрелки. Скучновато, конечно, но, что остается! Кстати, а высота не растет? Кажется, нет. Но, в любом случае, его задача – смотреть и запоминать то, что он видит.
И Антон смотрел. Он смотрел на предгорья, потом – на высокие холмы, потом – на равнину.
А потом наступил вечер.
А потом ночь.
Спать не хотелось абсолютно, да, наверное, и невозможно было. Антон плыл в темноте, под звездами, и оказалось, что даже так есть на что смотреть. Он старался запоминать конфигурации редких населенных пунктов, силуэты отдельных, ярко освещенных зданий, любовался звездами, которые на этой высоте были прекрасны, заметил мигающий огонек самолета, и встретил рассвет в приличном настроении. В конце концов, такое может и не повториться. Да что там – может! Дураку понятно, что это – уникальный случай! Поэтому, нужно лететь и наслаждаться. Вот диагональ, только, достает.
Утром солнышко встало с правой стороны и нахально проникло в его сознание. И это было не очень приятно! Глаза, естественно, не болели и не слезились, но само присутствие слепящего света в зрительном поле очень мешало наблюдать за землей. Через несколько минут солнце ушло, и Антон мысленно поблагодарил Петровского за предусмотрительность. Похоже, что он до сих пор сохраняет четкую ориентацию на север. Все-таки, Петровский умница! Предусмотрел значительно больше, чем требовала теория.
Итак – день второй! Какие перемены? Никаких. Разве что, облака появились с левой стороны, и как раз на высоте Андрея. Возможно, придется поплавать в облаках.
И пришлось. Разница с пребыванием внутри горы заключалась в том, что там все было черное, а здесь все белое. И снова он выскакивал, и заскакивал. Но переходы были плавными и гораздо более живописными. Клочья тумана проплывали беспорядочными кусками, то сбоку, то сверху. Очень красиво.
Игра с облаками продолжалась часа два, а потом Антон снова вырулил на чистое пространство. Земля опустилась еще больше, но понять, поднимается он или опускается – было невозможно. Вот внизу показалась довольно широкая река, потом какой-то городишко, потом лес.
К вечеру второго дня Антон устал наблюдать. И не то, чтобы физически, нет, просто надоело. Захотелось новых впечатлений. Перемещение было таким медленным, что смотреть становилось просто скучно. Любая монотонность утомляет, даже такая необычная. Особенно