Темнота. Конец прекрасной эпохи. Дмитрий Воротилин
когда профессор Гамов сделал ему и пятерым другим студентам предложение раскрыть особую тайну, от которого они априори не могли отказаться? Он подписал соглашение о неразглашении не раздумывая. Что же сейчас его останавливает? То, что Гёдель провел с ним это собеседование, означает, что он уже настроен на положительный ответ. Но что с того, если Андрей это понимает? Это, наверняка связано с политикой, а иначе зачем еще он лично пришел сюда? Он осторожным голосом спросил у Гёделя:
– В какие политические интриги вы хотите меня вовлечь?
– Бросьте, – протянул тот, не меняя выражения лица, – я не стремлюсь вербовать вас для совершения каких-либо сомнительных политических предприятий. Нет. Сущность дела заключается в том, что нам необходим человек, – в данном случае оператор, – способный помочь в разрешении одной нестандартной ситуации в условиях полной секретности, на благо нашего государства, и оно в случае успеха о вас не забудет. Но, как ранее было заявлено, это предложение, и вы имеете право отказаться. Если решитесь, приходите в кабинет директора Института в восемнадцать ноль, ноль. И никто не должен об этом знать.
Прошло несколько секунд в молчании. Андрей внимательно вглядывался в лицо своего собеседника, пытаясь понять, что же он замышляет, а тот с неизменным спокойствием смотрел на Андрея.
– Это ведь вы, Эдуард, прислали мне то сообщение.
– Да.
– Это благодаря вам моя группа была призвана с миссии.
– И это тоже верно.
Андрей откинулся в кресле, не спуская глаз с консультанта. Тот же перевел взгляд на обстановку кабинета, рассматривая замысловатые механизмы на полках. Когда же его взгляд упал на нишу с СУС, он остановился и обратился вновь к Андрею:
– Это и есть струнное устройство Стокума? Удивительно. Нет, я уже видел его в действии, но меня все равно поражает. Вот я здесь и сейчас, а вот я там и тогда, которое станет моим новым здесь и сейчас.
Гёдель встал и прошел к устройству. Его гордо поднятый подбородок покачивался в каких-то размышлениях.
– Не советую его трогать, – предостерег Андрей, хоть он и понимал, что тот и не собирался прикасаться к устройству.
– О, я и не намеревался. Что же будет, сделай я это?
– Любого незарегистрированного пользователя просто не пропустило б… Но если попытки слишком активные, то включится самозащита. Приятного мало, возможен и летальный исход.
– А что если его возьмут какими-нибудь иными средствами, помимо рук?
– Устройство нельзя вынести из здания Института без согласования с ЦУП. Система управления просто будет заблокирована. К тому же в нее вшита система слежения, так что его моментально отследят. Их раздельная работа и так затруднительна, так еще перед этим необходимо согласование с системой.
Гёдель повернулся к Андрею. На его лице была какая-то аристократическая улыбка.
– Значит, без оператора это просто устройство, бьющее электрическим разрядом? – спросил он.
– Да, точно.
– Меня