Куклак Петра Великого. Борис Евсеев
Я у немцев-голландцев повыспросил: они твоей кукле кишочки из золота сделали. Ступни и кисти рук – из платины. Из бронзы – костяк и череп. Дорогая кукла получилась, а бестолковая! Потому как сердечность в неё вложить не смогли. И разумок – пускай даже птичий, – в черепушку влить не сумели. Вот и плюётся кукла. А я ихнюю безмозглую куклу в мозговитую переделаю. Посмотрит-посмотрит Создатель на ту куклу сверху, возрадуется русской смекалке – и душу в неё вдуть соизволит!
– Бес лукавый тебя всему этому выучил? Отвечай! За утайку – не будет тебе помилования!
– Никак нет, ваше царское величество. Ангел шепнул мне, мол, со-работники Создателю и царю Петру срочно требуются. Не должон Создатель повсякчасно за каждой тварью земной услеживать. Да и царю советников нелживых и разумных иметь надо. Изготовлю мозговитую куклу – она тебе и поможет.
– Не просто кукла нужна мне. Куклак нужен! Разумеешь? Мужеского пола. Сделаешь – награжу по-царски.
– Награда мне не нужна, государь. Нужно только, чтоб не мешали мне.
– Ладно, иди, Комарик, не горюй ни о чём. Не станут тебе докучать. А куклачка плюющегося прямо на дом тебе доставят.
Петруша просыпается
⠀
Засучил рукава Комарик и давай переделывать Петрушу!
Ровно через три дня, яузской белёсой ночью, в голове своей дырочку он расконопатил. Часть мозги́ через трубочку в кукольное ухо перелил. А потом в ухо сонному куклачку заклёпку вставил. И уложил Петрушу почивать.
Как только уснул Петруша, стал учить его, спящего, говорить.
День учил, два учил, да ещё целую неделю. Учил по-своему, учил чудно́! Не только словами, а и мановением рук, и постукиванием по разным частям тела. После этого втирал снадобья в Петрушины бронзовые веки. От этого кукольные веки становились всё легче, а на вид – телесней.
Учился Петруша Михайлов во сне хорошо. А как стал спящий верно слова выговаривать, руку к сердцу подносить и на вопросы впопад отвечать, отнёс его на руках Комарик в Ново-Преображенский дворец.
Сам при этом пропал куда-то. Видать, новую куклу решил умом-разумом наделить. Или какому-нибудь приказному ярыжке, от бумаг канцелярских ополоумевшему, вправить мозги вздумал.
Так прошёл день, пробежала на цыпочках ночь.
Всеми позабытый лежал куклак в государевой спальне на дубовой столярной кровати. Потому как не было в те дни царя Петра в Москве!
Зато случилась в ту пору близ Нагорного дворца, на берегу Яузы-реки, огненная забава. По-иному – фейерверк. Навалился шум и треск, разноцветные огни брызнули.
От шума Петруша Михайлов и проснулся. Потянулся и вышел, шатаясь, на улицу. Холодно ему вдруг стало. Запахнул он кафтан потесней, треуголку надвинул поглубже. И тут же увидел: на двух высоченных столбах укреплены две золотые короны. Как малые солнышки сияют! А меж столбами, в отсветах пламени, плавно выступает зелёный лев.
Коснулся лев одного столба. Тот –