Рыжее счастье. Сборник рассказов. Наталья Артамонова
проспится, а дурак никогда.
На селе считали, что Света вышла удачно замуж, Митька лицом удался, красивым был, высоким, сильным, только своим свистом напоминал недотепу, а Света тоже красивая, одна коса чего стоит, а уж характер, то слов нет, мудрая не по годам, терпеливая, не скандальная, опрятная, бережливая, ласковая.
Как-то заболела у неё грудь, твердой сделалась, покраснела, температура поднялась, молока много, а Максимка чуть-чуть пососет и засыпает, малоежкой был, так свекровь взялась сама отсасывать молоко, говорит: «Терпи, надо до конца сдоить и потом не запускать». Вот в таком положении и застал их Митька, глаза выпучил и как начал смеяться, чуть по полу не катался от смеха, вот тогда он и вывел из себя своих баб, кто полотенцем лупил, кто ухватом пихал. Уж ему не до смеха стало. А мать – та вообще клок волос вырвала и как с цепи сорвалась, приговаривала: «Ай ребёнка на руки взял? Ай воды принёс? Ай обнял трезвый жену? Только выпивший мог с обнимками лезть, ай подарок купил? Ай тяжести не даёшь поднять? Ай спросил, как и что?» Короче айкала долго, пока Митька, не поевши, ушёл с обеденного перерыва на работу. Он ушёл, а они друг на друга посмотрели и как начали смеяться, да так, что Максима разбудили.
После всего услышанного Митька начал исправляться, как-то посерьёзнее и внимательнее стал и к сыну, и к жене. Все бы ничего, если бы не злые языки, вот эти поганые языки и ставили под сомнения Митьку. А все потому, что Максимка рос рыжим, копна рыжих волос, на лицо копия мама, а вот волосы? Точно как у Стёпки рыжего, который ухаживал за Светой, но она отвергла его, так как мама была против их женитьбы. По жизни были врагами их деды, отцы, как по цепочке передавалась ненависть, уже и забыли из-за чего вся эта неприязнь, но марку зла продолжали держать. Конечно, Светка разорвала бы эту цепочку ненависти, но маме не стала перечить, так как особо и не нравился Степан.
У свекрови часто спрашивали: «В кого такой рыжий внучок?» А Нюрка отвечала, мол, что совсем моего отца не помните? Он же рыжим был, Максим точь-в-точь в деда. А сама Нюра отца и знать не знала и не помнила. Вот так и отмахивалась, как могла. Митька вопросов тоже не задавал, так как сам поверил, что сын в прадеда, уж больно правдоподобно мама давала сравнения внука с прадедом.
Но однажды свекровь не выдержала и спросила сноху открыто, тихо, прямо глядя в глаза: «Дочь, мы бабы каждый по своему несчастны, кого муж бьёт, у кого ревнивый, у кого ленивый, у кого гулящий, кто без вина дурак, у кого свекровь до кишок достанет своей дурью, а если ребёнок больной, так вся вина на женщину ложится, а если детей нет, то тоже жена виновата, всю жизнь мы виновны и всю жизнь мы прислуживаем и угождаем мужьям, чтобы по морде не получать. Ты не гуляла, и честней тебя нет, и счастливей меня и сына моего нет, а если тебя обманул рыжая тварь, то не твоя вина, и ты не грешна ни перед нами, ни перед богом, ты расскажи, сознайся, тебе же и легче станет, а Мите я ничего не скажу».
Заплакала