Женщины могут все. Нора Робертс
что ей скучно.
– Как, – спросил Дэвид, – у нигде может быть середина? Я никогда не мог этого понять.
Тео фыркнул, и он обрадовался. За последние дни это был первый намек на веселую улыбку.
Как он похож на мать, подумал Дэвид. Мужской вариант Сильвии. Впрочем, ни Тео, ни Сильвия этого не оценили бы. У них было много общего. Оба ценили независимость, оба хотели, чтобы в них видели личность.
Для Сильвии это означало отказ от брака и уз материнства. Для Тео… Что ж, время покажет.
– Почему тут все время идет дождь? – Мадди ссутулилась на сиденье, пряча глаза, загоревшиеся от возбуждения при виде возникшего впереди огромного каменного особняка.
– Ну, это связано с влажностью, скопившейся в атмосфере, и…
– Папа… – Она хихикнула, и этот звук показался Дэвиду музыкой.
Он снова найдет с детьми общий язык, чего бы это ни стоило.
– Ну что ж, пойдем знакомиться с La Signora.
– Нам придется так ее называть? – Мадди закатила глаза. – Как в Средние века.
– Для начала называйте ее госпожа Джамбелли, а там будет видно. И постарайтесь выглядеть прилично.
– Мад не сумеет. Гики[3] не могут выглядеть прилично.
– И жулики тоже. – Мадди, обутая в уродливые черные ботинки на пятисантиметровой платформе, неловко вылезла из машины и остановилась под дождем. Капризная принцесса, подумал отец. Длинные светлые волосы, пухлые губки и голубые глаза с миндалевидным разрезом. По-детски тоненькая и неуклюжая, она была закутана в несколько слоев черной ткани. С правого уха свисали три серебряные цепочки. На этот компромисс пошел испуганный Дэвид, когда Мадди захотела проколоть себе нос или какое-нибудь еще более неподходящее место.
Тео был ей полной противоположностью. Высокий, нескладный, с шапкой вьющихся темно-русых волос, обрамлявших красивое лицо и падавших на костлявые плечи. Глаза у него были светлее, чем у сестры, но отцу казалось, что их слишком часто затмевала печаль.
На нем были мешковатые джинсы, ботинки (почти такие же уродливые, как у Мадди) и куртка длиной по колено.
Это всего лишь одежда, напомнил себе Дэвид. Одежда и волосы, ничего особенного. Разве он сам, будучи подростком, не бунтовал против родителей, мешавших ему проявлять собственный вкус? И разве он не поклялся себе, что с его детьми это не повторится?
Вот только носили бы они одежду хотя бы своего размера…
Он поднялся по широким ступенькам, остановился перед глубоко утопленной в стене дверью и провел рукой по своей густой платиновой шевелюре.
– Что, папа? Никак ты нервничаешь?
Насмешка, слышавшаяся в голосе сына, лишила Дэвида остатков самообладания.
– О’кей. Маленький тайм-аут.
Тео открыл рот, готовый отпустить еще одну язвительную реплику, но осекся, увидев предостерегающий взгляд сестры и напряженное лицо отца.
– Эй, ты сумеешь с ней справиться.
– Конечно, – пожала плечами Мадди. – Она всего лишь старая итальянка, правда?
Дэвид
На американском сленге – молодежь, склонная к эпатажу и стремящаяся вызвать у окружающих отталкивающее впечатление.