Я превращу твою жизнь в ад. Герадова ночь. Алекс Анжело
Гнев, прорывавшийся в его голосе, обескураживал. – Потом заметил другие странности и вчера догадался, в чем дело. Не просто заблудившаяся душа, а иномирянка с предназначением.
– Даниэль, я не могла рассказать. Сам знаешь… – Я не чувствовала вины. Я не была виновата. Но, несмотря ни на что, тоска навалилась на плечи, как тяжелое изодранное одеяло, что не согревало, а вызывало озноб от горькой реальности. – Только не после того «теплого» приема, что ты мне устроил.
– Я сожалею. Мои поступки меня не красят, – без тени веселья признал Лефевр. – Но проблема не в твоем молчании…
Он замолк внезапно, и в звенящей тишине ночь окрасилась тревожными нотками. Наши взгляды пересеклись.
– Какое у тебя предназначение?
Я громко сглотнула. Хватило мгновенья, чтобы принять решение рассказать правду.
– Я не уверена, но, возможно, знак имеет значение «правда». Горидас предполагает, что мне надо узнать причину смерти Конкордии. Но ему я полностью не доверяю, поэтому не уверена. – Обняв себя за плечи, я немного успокоилась.
– Можешь показать мне, – безэмоционально предложил Даниэль. – Я скажу точно.
– Я подумаю над этим, – откликнулась я, копируя его бесстрастные интонации.
От ног Даниэля во все стороны пополз туман. В темноте он показался бордовым, почти сливающимся с землей, лишь иногда мерцавшие в глубине искры выдавали настоящий оттенок – красный с алыми сполохами.
– Что ты делаешь?
– Мы не можем терять время. Я помню положение могил, – небрежно отозвался парень, но затем тяжело добавил: – Значит… Ты вернешься?
Удар под дых. Расплата за мою легкомысленность. Нельзя было начинать то, что изначально обречено на крах. Я не задумывалась об этом в кабинете магистра, слегка тревожилась во время поцелуев на вечеринке, но теперь правда душила меня. И Даниэля тоже…
Вздох. Почему так больно? Не конец света, но из всех напастей, приключившихся со мной в академии, сейчас, в эту самую секунду, мне невыносимее всего.
Где-то в лесу, захватившем половину кладбища, надрывно кричала птица, будто отсчитывая истекающее время.
– Да. Я вернусь, – подняв голову, ответила сухим, как шорох листьев, голосом. – Надеюсь, это возможно. Я потрачу все силы, чтобы выполнить то, чего от меня хотят ваши боги. Это обещание самой себе, обещание моим родителям. Они не заслужили этого горя. – Мое самообладание дало трещину. – Я не могу с ними так поступить, Даниэль. Там моя жизнь. Должно быть, они сходят с ума!
Мою тираду Даниэль встретил молча, но в этом молчании была мука. Ночные тени играли на лице некроманта, искажая его, а мое воображение домысливало, принимая все за ярость. Но горький смешок рассеял недопонимание:
– Шутники. Похоже, они решили поскорее меня прикончить.
– Что? – растерянно спросила я, всхлипывая и утирая выступившие слезы. Даже не заметила, как заплакала. – Кто? О чем ты?
– Боги. Не бери в голову. – И, прежде чем я настояла на объяснении, Даниэль приблизился ко мне, двумя размашистыми шагами