Путь длиной в сто шагов. Ричард Мораис
горошек с мятой и чапати, а иногда поднимался на несколько ступенек туда, где на прочной платформе лежали одни только пятикилограммовые мешки с басмати.
Каждый дюйм магазина был занят тянувшимися от пола до потолка стеллажами с жестянками, мешками и коробками со всякой всячиной. Именно здесь оторванные от родины индийцы вроде нас покупали знакомую, пахнувшую домом еду. Мешки лимских бобов и бутылки «Тамс-ап»[8], банки с кокосовыми сливками и гранатовым сиропом и яркие пакетики сандаловых благовоний для «удовольствий и молитв».
– А это что? – спросил папа, указывая на какую-то банку.
– Мадрасская паста карри от Патака, сэр.
– А это?
– Маринованные чили и лаймы от Раджа, сэр.
Папа шел так вдоль всего стеллажа, то и дело прочищая забитый нос и продолжая терзать несчастного продавца.
– А это Шарди, да?
– Нет, сэр, это – Шервуд. И это не маринад, это паста карри для балти.
– Правда? Откройте, я хочу попробовать.
Продавец поискал глазами управляющего, но тот – сикх – был у входа в магазин и сторожил обтянутые пленкой штабеля розовой туалетной бумаги. Прийти продавцу на выручку было некому, и, прежде чем заговорить снова, он предусмотрительно встал так, чтобы его отделяли от нас ящики с помятыми жестянками турецкого гороха.
– Простите, сэр, – сказал он вежливо, – у нас пробовать нельзя. Вы должны купить банку целиком.
– Я хочу хорошую обслугу, – говорил папа дяде Сэми.
Азиза взглянула на меня и сделала знак, что мы можем улизнуть через заднюю дверь покурить.
– Не этих дурачков из Восточной Африки, – продолжал папа, тыча дяде Сэми в локоть так, что бедняга вынужден был оторваться от газеты. – Господи, у того тупицы в «Шахи» в носу кость была вставлена.
– Да-да, отлично, – сказал дядя Сэми. – «Ливерпуль» ведет в счете, два – один.
Однако папа, как фокстерьер, учуявший крысу, не отставал. Поиски «хорошей обслуги» стали предлогом для похода в таинственное место, о котором папа столько слышал, – в продуктовый зал универмага «Харродс». Это было запоминающееся событие. Вся семья выбралась в Уэст-Энд. Суета Найтс-бриджа тут же приятно согрела нас, напоминая о Бомбее с его вечно гудевшими машинами. Несколько минут мы в благоговении стояли перед зданием из красного камня, глазея с открытым ртом на украшавшие его стену таблички, свидетельствующие о том, что здешние магазины являются поставщиками королевского двора.
– Солидно, – с благоговением сказал папа. – Это значит, что тут королевская семья покупает себе карри.
Затем мы вошли внутрь и двинулись через отделы с кожаными сумками и фарфором, мимо сфинксов из папье-маше – и все это время шли с запрокинутыми головами, дивясь на покрытый позолотой потолок, украшенный звездами.
Продуктовый зал благоухал жарящимися цесарками и кислым запахом маринованных овощей. Под потолком, которого не постеснялась бы и мечеть, мы обнаружили торговый зал размером с футбольное поле, весь отведенный под продукты, шумный, полный суетящихся
«Тамс-ап» – индийский аналог кока-колы с характерным вкусом, напоминающим орех бетеля.