Вирусы. Откуда они берутся, как передаются людям и что может защитить от них. Андерс Фомсгорд
командировка больше напоминала авантюрное путешествие в другой мир. Я повстречался с великими учеными, знаменитыми на весь мир (по большей части пожилыми). Имена авторов научных статей, которые я постоянно читал, вдруг обрели плоть. Там были последователи знаменитого Фритца Кауфмана: Отто Людериц, Крис Галанос, Эрнст Ритчел из фрайбургского Института иммунобиологии и эпигенетики Общества Макса Планка (далее – Институт Макса Планка). С Крисом Галаносом мне даже удалось пообщаться – именно он высказывал идею нейтрализации эндотоксинов. Он пригласил меня во Фрайбург. Однажды конференцию организовали в Италии на полуострове Гаргано. Я толком даже не успел распаковать чемодан. Эта неделя пронеслась в чтении, записи полезных заметок и установлении контактов, случайном и преднамеренном. Я стал мудрее. Столько маститых ученых вокруг, а рядом я, совсем еще птенец! А сколько мне удалось повидать разновидностей смесителей в отельных ванных комнатах по всему миру! Не припомню ни единого повтора. И неизменный ужин в последний день. Пропотевший насквозь, мучимый похмельем, в белой рубашке и без штанов, я в туалете гостиничного номера, в городе, который даже осмотреть как следует не было времени. Затем – возвращение домой. Пробуждение от чудесного сна, от путешествия в заморские страны с непривычной едой.
Я изучал эндотоксины – это ядовитые вещества из бактерий, которые зачастую вызывают воспаление, септический шок и в конце концов смерть пациента.
Да я и дома стал чужим. Сидел все в той же мятой белой рубашке и никак не мог приступить к рассказу о поездке, сформулировать свои впечатления, которые все равно не представляли никакой ценности для окружающих. На родине ничего не происходило. Серой вереницей тянулись друг за другом одинаковые будни, а мне тем временем не терпелось с головой окунуться в бешеный ритм непрерывной гонки, экспериментировать и практиковаться каждую секунду. Период бесконечных конференций как следует встряхнул меня, одарив новыми мыслями и эмоциями. Я чувствовал, как постепенно меняюсь, созреваю, как формируется новая научная личность. Я ступил на обетованную землю научных исследований и полюбил ее: «You like it now but you will learn to love it later» (англ. «Сейчас тебе это просто нравится, но в будущем ты научишься любить это по-настоящему»), говорит соблазнительная дамочка в клипе на песню Робби Робертсона «Somewhere Down the Crazy River» («Вниз по безумной реке»). Эти слова, как червь, прочно засели в моем мозгу.
Если я собирался продолжать исследование опасных эндотоксинов, убивших моего юного пациента, мне непременно нужно было побывать в Институте иммунобиологии и эпигенетики Общества Макса Планка во Фрайбурге. Немецкие ученые получали токсины от всех видов бактерий, описывали эти химические структуры, разбирались в механизмах их действия. В этом институте мне должны были помочь понять, возможно ли нейтрализовать опасные молекулы с помощью антител, полученных, например, из крови здоровых доноров.
Вернувшись домой с Центрального вокзала с билетом