Иметь и не потерять. Лев Трутнев
Митька держал в руке бутылку коньяка. – Сгоношите-ка закусь. – Он повел взглядом в сторону женщин. – Да побыстрее.
Дарья делала свои дела у печи, успевая между тем все видеть и слышать.
– Так скоро людей собирать, ни к чему бы это. Ивана подождать надо.
– Людям хватит и Ивану тоже, в машине вон целый ящик стоит, а это нам, персонально, подарок знакомого армянина. – Митька двинул бутылку на стол. – И лимончики – вот они. – Желтые, как пуховые цыплята, лимоны покатились по столу. – Выпьем, как белые люди.
– Подождали бы, – слабо запротестовала Дарья, – а то опьянеете прежде времени.
– Скажешь, мать, ждать я кого-то буду. Мне, кроме тебя и Володьки, никого и не надо.
Нюра едва заметно шевельнула губами, но ничего не сказала.
– Тебе, может, и не надо, – немного осерчала Дарья, – а положено приглашать родных и знакомых по такому случаю.
Митька небрежно кинул опустевшую сумку под лавку.
– Родня почти вся здесь, а знакомых полная деревня, их всех не пригреешь. – Он с шумом отодвинул скамейку. – Садись, брат, поглядим друг на друга – три года не виделись. – Ты будешь? – Митька обернулся к Нюре.
Та пожала плечами, ничего не ответив.
– Ну как хочешь. – Митька стал распечатывать бутылку. – Давайте тару.
Дарья покачала головой, промолчав, а тетка Аксинья подала маленькие граненые стаканчики, предварительно оглядев их на свет.
Яркое, до рези в глазах, солнце полыхало за окнами, наполняя избу светом и теплом, и стаканчики на столе светились в этом свете, как хрустальные.
– Эх, разве ж из таких, граненых, пьют коньяк! – посетовал Митька. – Хрустальных бы рюмочек сюда, чтобы играл он на свету, как плавленое золото, да посмаковать!
– Взял бы да и привез этих самых рюмочек, – отозвалась Дарья.
– А по мне, – не сдержалась Аксинья, – так было бы чего пить, а то и из кружки можно.
– Не скажи, теть Аксинья. – Митька наполнил стаканчики. – Красота аппетит разжигает, а рюмок я привезу в другой раз. Давай, брат, за счастливое возвращение. – Он потянулся стаканчиком к Володьке.
– Уж куда счастливее, – снова не сдержалась Дарья, – всю ночь по снегу лез.
Митька задержал руку.
– Правда, что ль?
Володька кивнул.
– До меня бы вначале доехал, прокатились бы с шиком на моей «Волге».
Володька не ответил и одним глотком осушил свой стаканчик.
– Вы-то маленько дерните? – спохватился Митька, обращаясь к матери с Аксиньей.
– Да уж ладно, пейте, – отмахнулась Дарья. – У нас еще дел полным-полно. Какие потом из нас хозяйки будут.
– Ну, а вы чего? – Митька взглянул на Нюру с Галей, сидевших на лавке, у окна. Те и не притронулись к своим стаканчикам.
– Обождем, – ответила Нюра, – матери помогать надо.
– Ну помогайте, помогайте. – Митька жевал лимонный ломтик прямо с кожурой. – Кого хоть пригласили? – спросил он у матери.
Дарья стала загибать пальцы:
– Аксютка