Варшавский договор. Шамиль Идиатуллин
технопарк, была очищена от сброда еще месяц назад. Ремонт шел в полный рост, и с нового года бизнес-центр по-любому будет готов принять нормальных арендаторов. Территория у ворот была вычищена на удивление, так что пара ядовитых замечаний, приготовленных для Захидова, пропала – вернее, была отложена до неизбежного следующего раза. А в первом и втором цеху все было почти штатно. Загрузка, конечно, упала, пока новых работяг не набрали и не обучили хотя бы азам. Поднимется, наберут, обучат – в этом можно было не сомневаться.
Шестаков давно понял, что байки про уникальных специалистов и про пагубность жесткой кадровой политики являются частью неэффективного менеджмента. Уникальных специалистов не бывает, место ушедшего немедленно займет новый, ничуть не хуже. И он, Шестаков Сергей Иванович, русский, беспартийный и злой, ставить условия не позволит ни менеджерам, ни пролетариям. Шестаков специально в первый же день провел собрание, на котором предложил трудовому коллективу исходить из того, что новое руководство – это навсегда, старое не вернется, завод мой, а всякий, кому это не нравится, может уволиться немедленно.
Доля уволившихся оказалась все-таки выше, чем Шестаков рассчитывал – тридцать процентов во втором цеху, под шестьдесят – в первом, а менеджеров еще раньше почти полностью обновили. Не беда: завод вернулся к законным хозяевам ради третьего цеха, до разрухи числившегося первым и главным. В его границах любая динамика по сравнению с 10-летним простоем была положительной. Следовательно, Шестаков действовал в верном направлении. А первый и второй цеха его волновали даже меньше, чем арендные площади на Чернышевского.
В административно-бытовой корпус Шестаков вернулся, когда уже стемнело. В приемной было неожиданно свежо – арбузно не по сезону. Секретарша, упорно смотревшая в монитор, от щелчка двери вздрогнула.
– Простите, что разбудил, Людмила Петровна, – вежливо сказал Шестаков.
– Ох, что вы, Сергей Иваныч. Вас человек ждет… Ждал… Ох, прошу прощения.
Секретарша поправила прическу и застыла с пальцами у виска.
– Людмила Петровна, вы в порядке? Что за человек?
Она проснулась и продолжила вроде по теме, но как-то невпопад:
– Да, он ушел. Приятный такой. Здесь был, сказал, что из главка.
И гаснущим тоном пробормотала:
– Из какого главка?
– Действительно, из какого главка? – подхватил Шестаков, теряя терпение.
– Я да, я могу, – сказала Людмила Петровна. – Он вот тут сидел, а потом сказал, что пойдет – ну и пошел, значит…
– Так, – сказал Шестаков и решительно обошел стол.
Секретарша снова вздрогнула, но напрасно – никаких игр на экране не было. Было начало официального письма сити-менеджеру с просьбой ускорить перевод первых этажей рабочих общаг в статус нежилых помещений. Была у Шестакова