Континент. От Патагонии до Амазонии. Константин Эдуардович Амур
действует туристический поезд в районе города Эскель. Паровозы узкоколейки тащат старинные вагоны, как во времена освоения дикого Запада в Северо-Американских Штатах. Есть поезда и на севере Аргентины. Существует и авиатранспорт. В стране полно аэродромов национального и местного значения.
Наконец, мы вырвались на простор и помчались, обгоняя фуры и другую тихоходную мелочь. На протяжении пары часов я не видел машин дорожной полиции и понял так, что правила движения здесь довольно лояльны для водителей, судя по явному превышению разумной скорости всеми участниками движения.
Стюард подал еду и после обеда я задремал.
Проснувшись, прильнул к окну.
После индустриального пейзажа пригородов мегаполиса пошли бескрайние луга. Мы ехали по провинции Пампа, славившейся своим скотоводством. До самого горизонта по обеим сторонам шоссе пасся крупный рогатый скот. Между черными быками важно расхаживали страусы нанду. Иногда мимо попадались загоны для животных. Владельцы этих гигантских пастбищ в десятки тысяч гектаров и неведомого количества голов скота жили в изредка встречавшихся на пути асиендах-усадьбах под раскидистыми рощами, от которых шла дорога к шоссе. Эти семейные кланы скотоводов причисляются к элите Аргентины, экспорт говядины которой является важнейшей статьей дохода этого латиноамериканского государства.
Уже под вечер проезжали провинцию Неукен, за окном стеной стояли виноградники и сады.
Автобус делал редкие короткие остановки. Входили и выходили люди, и мы ехали далее в наступившую темноту.
Сам не заметил, как уснул и довольно хорошо выспался.
Утром картина за окном стала другой. Мы въехали в провинцию Рио-Негро.
Вокруг была степь с бурой, пожухлой растительностью – пампасы. Постоянно дул ветер, гоняя облака пыли, которая лежала на всем, включая проносившиеся навстречу тяжелогруженые грузовики.
Встречались небольшие постройки скотоводов с обязательной ветряной мачтой с пропеллером наверху для подъема из скважины драгоценной тут воды.
– Здесь тоже раньше была трава по пояс, – сказал, кивая на пейзаж за окном, мой сосед – старый немец, едущий в Барилоче.
Мы разговорились с ним от нечего делать.
– Овцы съели всю растительность. Как в Австралии, – продолжил дед. – У одного семейства Бенеттонов больше миллиона голов скота.
Я помнил такую торговую марку, выпускающую неплохие шерстяные свитера.
– Кстати, в этих краях есть один старинный закон, – разговорился немец. – Если мимо стада идет голодный человек и у него нет денег, чтобы купить барана на еду, то он может съесть его бесплатно, убив и зажарив на костре. Главное – повесить снятую шкуру с животного на плетень. Иначе посчитают за воровство.
Местность вокруг стала гористой, местами с выходом на поверхность скальных пород. Автобус замедлил скорость, двигаясь по серпантину шоссе, которое пролегало между уже кряжами и небольшими