Маргиналы в социуме. Маргиналы как социум. Сибирь (1920–1930-е годы). Коллектив авторов
образование, что позволило им устроиться на предприятия.
Занятия большинства женщин рассматриваемой группы как в городе, так и в деревне, были традиционными – ведение домашнего хозяйства и воспитание детей, участие в полевых работах (для сельчанок). В начале 1920-х гг. в связи с тяжелым материальным положением семьи горожанкам пришлось заняться торговлей, как правило, мелкой или мельчайшей, по патентам первого разряда или беспатентной, торговали преимущественно продуктами и старыми вещами. Были случаи, когда женщины, организовав мелкую торговлю, со временем расширяли дело и обзаводились лавками и магазинами. Деревенские жительницы, в отличие от горожанок, самостоятельной деятельностью (например, торговлей) почти не занимались. Дочери «кулаков» после лишения избирательных прав и высылки родителей старались всеми возможными способами устроиться в городе в качестве прислуги, нянь, рабочих на заводах; практически никто из них позже не остался жить в той же деревне.
Сельские и городские «лишенцы» различались по возрастной структуре: среди первых выше доля старших возрастных групп (старше 50 лет) – 26,6 % против 19 %, а доля молодых людей до 30 лет, напротив, ниже – 17,2 % против 21 % (табл. 1). Это свидетельствовало не о том, что в деревне членов семей лишали избирательных прав меньше, а о том, что дети «лишенцев»-сельчан реже подавали заявления о своем персональном восстановлении в правах – ждали, когда восстановят главу семьи. В городе, напротив, обычным явлением была подача заявлений детей о восстановлении в избирательных правах отдельно от своих родителей. В этом смысле в сельской местности сохранялась и соблюдалась определенная патриархальность.
Среди «лишенцев» Новосибирска и сельских районов Новосибирской области преобладали люди наиболее социально активных возрастов – 1881–1900 гг. рождения (те, кому в 1930 г. было от 31 до 50 лет, они составляли соответственно 56,1 и 60 %). На эту тенденцию впервые обратил внимание А.И. Добкин. Изучая списки «лишенцев» Ленинграда и Свердловска за 1927 и 1929 гг., он отметил, что «родившиеся в 1874–1889 годы составляют по 40 % в каждом из списков, что вдвое превышает долю этих возрастов среди взрослого населения указанных городов. Удельный вес родившихся в 1890-е годы среди лишенцев в полтора раза выше, чем среди всего взрослого населения»[209]. Аналогичное исследование, проведенное нами по материалам Новосибирска, выявило совпадение доли людей старше 55 лет среди «лишенцев» и всего взрослого населения города. Удельный вес родившихся в 1876–1895 гг. (от 55 до 35 лет) среди «лишенцев» был в 1,4–1,6 раза (в разных группах) выше, чем среди взрослых горожан. Представителей молодежи (от 18 до 30 лет), напротив, среди лишенных избирательных прав насчитывалось в 2–3 раза меньше, чем среди городских жителей[210]. Таким образом, тенденция, выявленная А.И. Добкиным по данным, относящимся к Свердловску и Ленинграду, подтверждается и на материалах Новосибирска.
Таблица 1
Возрастная структура сельских и городских «лишенцев» (в %)
Добкин А.И. Лишенцы: 1918–1936 гг. // Звенья: Ист. альманах. М.; СПб., 1992. С. 606.
Данные о возрастной структуре взрослого населения г. Новосибирска см.: Сибирский край. С. 18–19.