Ранняя смерть. Зоэ Бек
неблагополучия, поднимая уровень жизни в этих районах. Но дурная слава прочно закрепилась за ними, и, чтобы изжить ее, должно было смениться несколько поколений.
Бен бродил по улицам без определенной цели. В Гриндексе он остановился перед двумя высотками, бывшими в его глазах воплощением бедности: зданиями Вохоуп-хаус и Гриндекс-хаус. Та и другая представляли собой пятнадцатиэтажки на восемьдесят шесть квартир каждая. Постройки тысяча девятьсот шестьдесят четвертого года. Неужели те, кто строил эти дома, действительно думали, что они послужат кому-то во благо? В целях экономии места строители наращивали этажи, хотя вокруг было с избытком свободного пространства. Никому не пришло в голову, что люди отреагируют на это так же, как звери, запертые в слишком тесные клетки: агрессивным поведением. Обратят свою беспомощную ярость против самих себя и окружающих. Зачем пятнадцатилетнему подростку понадобилось лезть на крышу дома, в котором он жил? Ради испытания смелости? А почему бы и нет! Ведь в ближайшем окружении ничего другого, можно сказать, и не было. Дома пониже почти все стояли покинутые, жильцов оставалось – раз-два и обчелся. Кроме этих домов, были только унылые поля, на которых не видно ничего заманчивого для подростка. Ни тебе магазинов, ни пабов – ничегошеньки не было вокруг. Гриндекс произвел на Бена впечатление окраины, за которой кончается город. Он уже потянулся, чтобы заснять эту картину на телефон. Кто знает, сколько еще простоят обе башни! Но что-то его удержало. Страх? Или неловкость? Бен повернул снова на главную улицу и зашагал в сторону Ниддри.
Попадавшиеся навстречу мужчины не обращали на него внимания. Молодые мамаши с детскими колясками, сами еще девчонки, посматривали хмуро, но без агрессии. Если знать, как правильно себя вести, по этому району можно было ходить без опаски. Местные обитатели чуяли страх, исходящий от пришельцев. Здесь было как в Дареме, где студентам давали точные инструкции, куда можно ходить, а куда нет. Маленький городок разделяла незримая черта: досюда город, а дальше дебри. Пабы, посещаемые местными жителями, были для студентов табу, у студентов имелись свои забегаловки. То и дело, конечно, выискивались охотники нарушить незримую границу, они заходили в пабы, в которые не велено было ходить, оскорбляли народ своим барским выговором, дорогой одеждой, независимой манерой держаться, и в результате такие смельчаки очень скоро самым демократическим образом оказывались в приемной государственной больницы, где врачи не интересовались, какая у тебя страховка – частная или обычная.
Бену в детстве редко доводилось пройтись по историческому центру Дарема. Однако втайне он наизусть заучил все названия колледжей. Поступить сюда было тогда его мечтой. Некоторые из его товарищей по школе даже не знали, что в городе есть старинный, почти тысячелетний, собор. Он знал, что Дарем – не про его честь. Так что, когда он, первый в своей семье, получил возможность поступить в университет, он подал заявление в Ньюкасл и в Лидс. «Почему