Расплата. Ирса Сигурдардоттир
до глаз.
Фрейя тоже блеснула зубами – с равной долей фальши.
– В те времена школы, должно быть, направляли к вам много детей?
– Смотря что вы понимаете под «много». – Отбросив притворную улыбку, Сольвейг вздохнула как человек, уставший от жизненной суеты. Фрейя так часто видела это выражение на лицах коллег, что порой была готова лезть на стену. Оно появлялось на их лицах само собой, подсознательно, когда они разговаривали между собой, словно чтобы подчеркнуть, как им тяжело и как мало им платят. Может, взять кое-кого с собой, если получится записаться на курс финансового трейдинга? – Конечно, иногда даже один проблемный ребенок – это уже слишком много, – добавила Сольвейг все с тем же измученным видом.
– Проблемы будут всегда, – сказала Фрейя, не желая подыгрывать коллеге. – Вы тогда занимались со многими детьми?
Сольвейг никак не отреагировала на ее бесцеремонность.
– Можно и так сказать. – Снова та же фальшивая улыбка. – У меня была своя собственная практика и договоры на оказание психологической помощи с четырьмя школами. Но я лишь устанавливала первоначальный диагноз проблемным детям и подросткам. Если выяснялось, что требуется лечение, их направляли преимущественно в Центр психиатрической помощи детям и подросткам. Мои отношения с ними ограничивались коротким контактом, так что если я не помню Трёстюра, то в этом нет ничего удивительного.
– Неужели? А я поняла так, что вы занимались с ним и раньше… Там не сказано, сколько лет ему было, но в любом случае речь, должно быть, шла о чем-то большем, чем первичный диагноз.
– Боюсь, я совершенно ничего не помню. Старею. – Очередная фальшивая улыбка продержалась недолго и исчезла, когда Фрейя не стала отвечать. – Если что-то вспомню, дам вам знать.
– Да уж, пожалуйста. – Фрейя приготовилась подняться. – Думаю, полиция в любом случае захочет поговорить с вами о мальчике и том периоде его жизни. В деле должны быть отчеты, так что можете освежить память. Вы ведь и сейчас подрабатываете в тех школах?
– Да. Но я очень сильно сомневаюсь, что отчеты хранятся так долго. – Ответ последовал чуточку слишком быстро. – По крайней мере, я сильно удивлюсь, если они отыщутся.
– Правда? – Фрейя так и не встала. – Разве отчеты уничтожаются по прошествии определенного срока?
– Нет. – Сольвейг уже избегала встречаться с Фрейей взглядами. – То есть я не знаю. – Она как будто растерялась и предприняла неуклюжую попытку выправить ситуацию. – Иногда десять лет ощущаются как целая жизнь, а что уж говорить о временах более ранних… Конечно, вполне возможно, что отчет все еще лежит где-то в системе. Но, учитывая общий объем дел подобного рода, мне такой вариант представляется маловероятным. Вот это я и имела в виду.
– Понятно.
Продолжить разговор или вернуться в свой офис? Закончить дела, а остаток дня погулять по Сети? Можно зарегистрироваться в «Тиндере», к чему всегда призывал