Полеты над пропастью. Марина Серова
же вошел к нему в номер? – спросила я.
– Сначала господин журналист сам зашел в номер, который находится слева от него.
«Вот как? А ведь Валентина Геннадьевна упорно отрицала, что этот номер кто-то занимал. Не в пустой же номер входил Прикладниковский», – подумала я.
– А в этом номере кто-то проживал, Всеволод Викентьевич? – спросила я.
– Насчет проживания ничего не могу сказать, но то, что там определенно кто-то находился, это факт.
– И долго там находился журналист? – продолжала допытываться я.
– Вот этого сказать я не могу. Я, понимаете, вышел прогуляться на сон грядущий, привычка у меня такая. Спится лучше и как-то успокаивает. Я ведь, Татьянушка, в Тарасове родился и молодые годы прожил тоже здесь. А вот моя супруга, ныне уже покойная, коренная петербурженка. Да… Что-то я отвлекся. Так о чем мы с вами говорили?
– Мы говорили о том, что журналист вошел в номер, который находится слева от него, – напомнила я.
– Да, совершенно верно.
– Хорошо, а потом что было? – спросила я.
– А потом этот молодой человек еще раз нарушил правила безопасности. Он открыл дверь и впустил к себе в номер визитера, представляете? А о чем я вам говорил в самом начале нашей беседы?
– Что не следует встречаться с людьми у себя в гостиничном номере. То есть и самому не входить в чужие номера, и к себе никого не приглашать.
– Совершенно верно. Я как раз возвращался к себе после вечернего моциона и наблюдал эту картину беспечности. Ну, а результат получился прискорбный, что уж тут говорить. – Белоцерковский снова развел руками.
– Всеволод Викентьевич, вы можете описать этого… визитера, как вы его назвали, который входил в номер к журналисту? – спросила я. – И, кстати, почему вы не назвали, кто конкретно это был: мужчина или женщина?
– Да потому что, Татьянушка, я не смог определить его пол. Представляете? Около двери, которая вела в номер журналиста, стояла какая-то фигура в чем-то темном. Не то в плаще, не то в длинной куртке с опущенным капюшоном. Ну, ведь это могла быть женщина, а мог быть и мужчина.
– Ну, хотя бы рост какой был у визитера? – Я решила воспользоваться термином пенсионера.
– Рост? Ну, я бы сказал, средний. Вот как у вас. – Он посмотрел на меня. – Да, пожалуй, что так.
– Понятно. Значит, кроме длинной куртки с капюшоном, никаких деталей вы больше не увидели? – спросила я.
– Нет. – Белоцерковский сокрушенно покачал головой. – Больше мне ничего не удалось разглядеть, уж простите великодушно. К тому же я старался не заострять свое внимание на посторонних вещах, дабы не потерять настрой на отход ко сну, – пояснил он.
– Скажите, а раньше этого человека, ну, или похожего на него, вы в отеле видели? – спросила я.
– Нет, не видел.
– То есть среди постояльцев гостиницы не было никого, похожего на него? – на всякий случай я решила уточнить.
– Совершенно верно, –