Июнь 1941. Запрограммированное поражение. Лев Лопуховский
4 Коробкову: «В эту ночь ожидаются провокационные нападения немецко-фашистских войск на нашу территорию». И категорически предупредил, чтобы его армия не поддавалась на провокации. А заодно поставил задачу пленить прорвавшихся немцев и запретил переходить государственную границу. На вопрос Коробкова, какие же мероприятия разрешается провести, Павлов ответил: «Все части армии привести в боевую готовность. Немедленно начинайте выдвигать из крепости 42-ю [стрелковую] дивизию для занятия подготовленных позиций. Частями Брестского укрепрайона скрытно занимайте доты. Полки авиадивизии перебазируйте на полевые аэродромы»[31].
Но предупреждение о возможности внезапного нападения немцев безнадежно опоздало. Командиры частей и соединений самостоятельно начали поднимать своих подчиненных по боевой тревоге только после того, как те подверглись обстрелу и бомбежке. После 04.00 штаб округа стал получать донесения из армий об огневых и воздушных налетах. Из 3-й армии доложили, что немцы перешли границу на участке от Сопоцкина до Августова, бомбят Гродно и ее штаб. Все телеграфные и телефонные столбы на протяжении 50 км были повалены, и проводная связь с войсками оборвалась. Пришлось перейти на радио, но две радиостанции вскоре оказались уничтожены. Во второй половине дня получила повреждения и третья радиостанция, последняя в штабе 3-й армии[32].
В 05.25 Павлов, так и не дождавшись указаний сверху, на свой страх и риск отправил командармам распоряжение: «Ввиду обозначившихся со стороны немцев массовых военных действий приказываю поднять войска и действовать по-боевому»[33]. Только тогда они в свою очередь дали сигнал на вскрытие так называемых «красных пакетов», речь о которых пойдет ниже. Получившие его командиры корпусов и дивизий старались действовать по предвоенным планам, никак не соответствовавшим сложившейся обстановке. Но все попытки уточнения задач из-за отсутствия связи оставались тщетными. В первые же сутки военных действий штаб ЗапФ утратил контакт со своими 3-й и 10-й армиями. На следующий день прервалась телеграфная и проводная связь штаба СЗФ со штабами 8-й и 11-й армий. Управление войсками оказалось серьезно нарушенным.
После первоначального замешательства Красная армия начала оказывать врагу ожесточенное сопротивление. Однако его результаты оставляли желать много лучшего, и тому были объективные причины. За редким исключением войска не успели занять заранее подготовленные оборонительные позиции и усилить гарнизоны укрепрайонов у границы. Они вступили в бой с превосходящими силами противника в крайне невыгодных для себя условиях, на необорудованной местности, без должной артиллерийской и авиационной поддержки и прикрытия от ударов с воздуха. В такой обстановке разрозненные импровизированные попытки отразить заранее организованные и скоординированные вражеские атаки на неподготовленных рубежах успеха, как правило, не имели.
Атмосферу тех дней передает информационная записка первого секретаря Брестского обкома КП(б)Б М.Н. Тупицына,
Сандалов Л.М. Указ. соч. С. 81.
Болдин И.В. Указ. соч. С. 84; ЦАМО. Ф. 208. Оп. 2511. Д. 36. Л. 2; ЦА ФСБ. Архивно следственное дело № Р 24000. Л. 23–53. Цит. по: 1941 год. Кн. 2. С. 459.
ЦАМО. Ф. 208. Оп. 2454. Д. 26. Л. 76. Цит. по: На земле Беларуси. С. 393.