Детское сердце. Виктория Фокс
кажется рабочее пространство, будто Аннет и не готовит вовсе. Плита чистейшая, электронная поверхность аж поблескивает, ловя солнечные лучи, а на столешницах совсем пусто, вон только приёмник стоит и салфеточка, в углу ближе к холодильнику есть ещё цветочный горшок. Электрический чайник с подсветкой, микроволновка.
Может Анна просто очень аккуратна? Или вызывает клининг каждый раз после готовки? В раковине нет грязной посуды, рядом не видно моющего средства и губки.
Для Дианы это выглядит практически фантастикой, есть ощущение, что вся эта обстановка выглядит ненастоящей.
– Тебе чай, кофе? Могу налить коньяк или вино, ещё есть мартини… Я люблю вино, когда его пьёшь ощущаешь себя героиней какой-то поэмы или фильма, – Аннет рассмеялась, – Ну, знаешь, что-то из классики. Я не очень разбираюсь в литературе, но люблю ходить в театр, поэтому мне кажется, что красное вино слегка романтизируют. Хотя чего это я… В театре и постановках нет вина. Ой, так что ты будешь?
– Чай, пожалуйста, – Диана слегка кивает, не переставая улыбаться, то ли из-за того, что забавно слушать такие странные, почти бессвязные слова, то ли, потому что появляется ощущение радости.
Она ощущала себя комфортно, не смотря на щебетание этой лёгкой, как дуновение ветерка дамы. Диана видела Аннет такой простой, открытой, искренней и до жути родной, хотя совсем её не знала. Столько энергии и жизненной силы исходило от Анны, что Ди даже удивилась. Будто в ней самой никогда не было ничего подобного, никогда не было такой внутренний энергии и лёгкости, которая ощутима даже физически.
Разница темпераментов? Или, может, Диана всегда сдерживала себя, комплексовала, была зажатой, боялась быть собой с другими и не могла признать, что является совсем другой. Как давно она проводила время с друзьями? Как давно у неё были друзья?
– У меня много видов чая. Зелёный, чёрный, есть даже красный, на травах, на разных травах. Хочешь с ромашкой? Он расслабит тебя, – засуетилась Аннет, открывая настенный шкаф, демонстрируя богатый ассортимент.
– Давай с ромашкой.
Анна стала напевать себе что-то под нос, пока грелся электрический чайник. Она достала красивый чайный набор с цветочным узором, салфетки, всё аккуратно разложила перед Дианой. Делая это так изящно и просто, что Диана замерла, наблюдая за каждым её действием. Неужели можно вот так воспринимать рутину? Радоваться тому, что ты делаешь чай, улыбаться и испытывать счастье? Не быть вечно уставшей, отмывать до блеска белоснежную кухню, просто потому что хочется, а не под гнётом болезненного «надо»?
Диана вспомнила, как она готовит каждый день, а затем моет посуду, столешницы. Вид у неё, наверняка, не такой бодрый и счастливый, как у напевающей Аннет.
– Вот, – Анна села напротив Дианы, – Ещё пирожные. Не бойся, они не очень калорийные, я сама делала.
Диана посмотрела на чашку перед собой и на блюдце с идеальными пирожными. Они были малиновые, украшенные кремовыми узорами на верхушке, похожие, скорее, на чизкейк или