Леонид Брежнев. Величие и трагедия человека и страны. Сюзанна Шаттенберг
в другом месте читатель узнает, что Брежневу, кажется, досталось поистине беззаботное детство: «Детство есть детство. Тут, у Днепра, все для нас было радостью: сбегали вниз по обрыву, купались, переплывали на остров»74. Джон Дорнберг предполагал, что футбол был, вероятно, одним из главных удовольствий для Леонида, представляя собой вид спорта, подходящий для рабочих. Машина, имевшаяся в городе и принадлежавшая нотариусу, тоже, вероятно, производила впечатление на Леонида, который стал настоящим любителем автомобилей75. В то время как отец семейства проводил день-деньской на заводе, мать заботилась о быте и хозяйстве. Как представляется, Илья Брежнев не был вовлечен в подпольную деятельность большевиков и революционные события 1905 г. в Каменском. Хотя «воспоминания» Брежнева и внушают, что Каменское было оплотом большевиков, но даже в них есть признание, что отец будущего генсека никак не был связан с революционерами: «Например, мой отец не входил ни в партию большевиков, ни в какую-либо другую, но с первых дней революции активно поддерживал большевиков»76. Родители Брежнева не только не были близки революционерам, но являлись, по-видимому, верующими людьми, крестили своих детей, что было тогда обычным делом, и повесили в квартире несколько икон77.
Мы не знаем точно, как Леонида готовили к гимназии: посещал ли он заводскую школу, преподавал ли ему домашний учитель (чего Брежневы, вероятно, не могли себе позволить), или же его наставляла мать. Его племянница пишет, что Леонид с 1913 г. ходил в приходскую школу78. Чтобы быть принятыми в гимназию, мальчики должны были уметь читать, писать и считать, написать диктант и прочитать наизусть стихотворение. Требования к поступавшим в гимназию были высоки: преподавались латынь, немецкий и французский языки, русская литература и грамматика, история древнего мира, нового времени и России, биология, химия, физика, математика, география и искусство79. В биографический миф генерального секретаря, как вообще каждого коммуниста, включается представление об очень хорошем, любознательном, неутомимом школьнике. В «воспоминаниях» Брежнева говорится лаконично: «Учился я… хорошо»80. Настоящий панегирик написал его бывший учитель Иосиф Захарович Штокало, который в 1980 г. не только хвалил Брежнева как лучшего школьника, но и утверждал, что Брежнев помогал ему при разработке учебного плана и списков литературы. В то время снова была введена оценка «с отличием», и школьник якобы предсказал учителю, что тот будет ученым81. Более достоверным представляется свидетельство эмигранта Кругляка, который сообщает, что Леня не был хорошим школьником, что учеба давалась ему с трудом; казалось, что только математика была ему по сердцу, а вот с иностранными языками он не особенно ладил. К тому же Леня был спокойным мальчиком, сохранявшим свои мысли в тайне82. В обычном подтрунивании над еврейскими однокашниками он не участвовал, но и не приходил им на помощь83. Однако Абрам Григорьевич Черняк сообщал об отце Брежнева,
Там же. С. 9.
Dornberg J. Breschnew. S. 41.
Брежнев Л. И. Воспоминания. С. 21.
Murphy J. P. Brezhnev. S. 8.
Брежнева Л. Племянница генсека. С. 369.
Dornberg J. Breschnew. S. 42; Медведев Р. А. Личность и эпоха. Политический портрет Л. И. Брежнева. М., 1991. С. 20.
Брежнев Л. И. Воспоминания. С. 13.
Штокало И. З. Школьные годы Леонида Ильича Брежнева (воспоминания учителя). МИК, машинопись, 1980. С. 6, 10, 20.
Murphy J. P. Brezhnev. S. 9; Dornberg J. Breschnew. S. 45; Медведев Р. А. Личность и эпоха. С. 20.
Dornberg J. Breschnew. S. 8.