Историки Французской революции. В. А. Погосян
Франции, в библиотеку ИНИОНа. Во время его беседы с руководителями этой организации я упомянул имя А.З. Манфреда как историка, пользовавшегося во Франции большим признанием. Э. Леруа-Ладюри, мгновенно оторвав обе руки от письменного стола, тихим голосом почтительно сказал: «Манфред!» Когда же в феврале 1992 г. я спросил у Ф. Фюре, общался ли он лично с А.З. Манфредом, не раз сильно критиковавшим его воззрения, собеседник, утвердительно ответив на мой вопрос, добавил: «Я был еще молодым для Манфреда».
В отличие от А.З. Манфреда мне так и не довелось лично пообщаться с одним из крупнейших специалистов по истории Французской революции Жаком Годшо, моим кумиром во французской исторической науке, с которым я долгие годы находился в переписке и кого считаю одним из своих учителей наряду с А.З. Манфредом и В.М. Далиным. Поэтому статью о нем я написал главным образом сквозь призму своего личного восприятия его творчества.
В книге помещены также две статьи на русском и французском языках о научных связях и полемике одного из крупнейших французских историков, учителя Ж. Годшо, Альбера Матьеза с советскими историками. Статья, опубликованная в журнале «Исторические анналы Французской революции», дополненная и во многом отличающаяся от первой, была высоко оценена зарубежными историками[5].
Во второй раздел настоящей книги включены опубликованные в России и во Франции важные архивные документы, проливающие свет на научное сотрудничество советских историков, а также на их связи с французскими коллегами. Мы, однако, предпочли не включать напечатанные в «Исторических анналах Французской революции» две публикации, касающиеся очень интересной переписки А. Собуля с Б.Ф. Поршневым и А.З. Манфредом[6], поскольку они уже были переизданы в составленном нами сборнике «Корреспонденция Альбера Собуля с советскими историками»[7]. Некоторые же предисловия к публикуемым документам были немного дополнены.
В этот раздел мы предпочли включить и три весьма примечательных и неизданных документа об А.З. Манфреде, обнаруженных нами в его личном архиве, а также неопубликованную и интересную корреспонденцию Мориса Домманже с руководителями Института Маркса-Энгельса, в частности переписку с Д.Б. Рязановым в 19261932 гг., хранящуюся в Российском государственном архиве социально-политической истории.
Отметим, что при такой композиции некоторые мысли, разумеется, могут повторяться, за что приношу свои извинения, рассчитывая при этом на снисходительность читателя.
Как верно заметил А.В. Гордон, «история историоописателей, история историков заслуживает не меньшего внимания, чем история событий, которые они описывали, и тех, что они переживали. История историков формируется на пересечении двух исследовательских направлений – биографического и историографического, создавая новый жанр, уже получивший в литературе название историографического портрета. Речь идет о создании портрета ученого
См.: Письма Флоранс Готье от 14 апреля 2017 г. и Джесси Райт, секретаря журнала “History Research”, от 4 мая 2018 г. // Личный архив В.А. Погосяна.