Убить Беллу. Владимир Колычев
непонимающе смотрела на него женщина.
– Тяжкого. К сожалению, тяжкого... Вы меня, конечно, извините, но я не привык разговаривать на пороге. Вы не могли бы пригласить нас в дом? Или там трупы еще не убрали?
– Трупы? – растерялась Белла.
– Да это у меня шутки такие, – усмехнулся Фокин.
– Странные у вас шутки.
– А с какими людьми имеем дело, такие и шутки... Ну так что, мы дождемся приглашения в дом?
– Да, конечно, – кивнула женщина. – Но сначала дождемся адвоката. Извините, но без него после ваших шуточек я не могу впустить вас в дом.
Званцева метнула на Фокина испепеляющий взгляд. Но тот и ухом не повел.
– Боюсь, что мы имеем право начать обыск и без адвоката.
С этими словами он вошел в дом, и Белла не посмела его задержать. И Ларисе она не преградила путь. Она помнила их вчерашнюю встречу. Но виду не подала.
В холле было необыкновенно темно. Дальняя дверь едва угадывалась. Темнота давила на воображение, и казалось, что это стоит приставленный к стене гроб.
– А нельзя ли включить свет? – спросила Званцева.
Ее голос едва заметно дрожал от суеверного возбуждения.
– Если вы хотите поговорить с моим мужем, то нельзя.
– Почему?
– Потому что он болен. Есть такая болезнь. Фотодерматоз. Говоря проще, это аллергия на свет...
– Фотодерматоз, говорите? – хмыкнул Фокин. – А какое другое название у этой болезни? Порфирия?
– В принципе это одно и то же, – кивнула женщина.
– Что и требовалось доказать.
– Что-то я не пойму, с каких это пор болезнь у нас считается преступлением?
– Не болезнь, а ее последствия. Кстати, о последствиях я бы хотел поговорить с вашим мужем.
– Я вас слушаю, – как будто откуда-то из преисподней донесся глубокий хриплый голос.
Лариса повернула голову на звук, и в кромешной темноте скорее интуитивно, чем визуально увидела человеческую фигуру. На всякий случай она привела к бою пистолет. На звук она стрелять умеет – не промажет, если что.
– Даниил Валерьевич? – спросил Фокин.
Прежде чем просить у прокурора ордер на обыск, Фокин узнал точный адрес дома, где проживал подозреваемый, установил личность его владельцев.
Лариса физически ощущала возникшую между ними разность потенциалов. Высоковольтное напряжение, как бы молния не вспыхнула.
– Он самый.
– Может, вы подойдете к нам ближе? Мы посмотрим на вас.
– Вы стоите на свету, а мне, извините, свет противопоказан...
– Мы, на свету? – удивленно протянул Стас. – Да тут как у негра в... э-э... я хотел сказать, что здесь очень темно.
– Это для вас темно. А для меня светло.
– А в лунную ночь по улице гулять не светло?
– В лунную ночь я на улицу не выхожу. Мне больно...
– А вот кое-кто видел вас в лунную ночь. Того числа, когда была убита некая Екатерина Гракова. Ее изнасиловали, а затем задушили...
– И вы считаете, что это моих рук дело? –