Тот самый момент. Валерия Анатольевна Подмазко
Адам намного милее. Поправив его одеяло, я пытаюсь вырвать пульт с его руки.
– Ты что делаешь? – Дергая руку, шипит он.
– Извини, что разбудила, я хотела выключить телевизор, чтобы он тебе не мешал и…
– Очень мило с твоей стороны, но я не могу спать без телевизора, – с мнимой улыбкой и сонными глазами перебивает он. – Почему ты вчера не взяла трубку, тебе неприятно со мной разговаривать?
– Я была не в духе. И это не входит в мои обязанности, извини, – отвечаю я.
– А заботиться обо мне, когда я сплю, входит? – Язвит он. – Ну, то, что ты не «выкаешь» мне, уже хорошо, а с «обязанностями» еще нужно поработать. У тебя что-то случилось? – Всё также сонно говорит Адам.
– Нет, ничего не случилось, – вру я, – мне пора переодеваться.
Я иду к двери, но он говорит мне следующее:
– Может у меня и паршивый характер, но я могу выслушать тебя, чтобы там ни было.
Это было неожиданно. Я бросила на него быстрый взгляд, а затем вышла из палаты. Почему он так себя ведет, будто я ему не безразлична? Я уверена, что это просто игра и ему скучно. После выписки он забудет, как меня зовут, а я отвечу взаимностью, поэтому пускай играет, зная, чём всё закончиться, я точно вне зоны проигрыша. Смотрю на телефон, от Мэта не одного смс. Чёрт, что да что с ним не так?! Так трудно ответить?
Захожу в раздевалку и вижу Джин.
– Так, я знаю, что ты хочешь меня убить, но я хотела как лучше, – быстро говорит она.
– Брось, я знаю, что он тебя шантажировал, – отвечаю я.
– Что? Какой шантаж? – Она не сдерживает смех, – он попросил твой номер, чтобы извиниться за поведение своей подруги. Сказал, что чувствует себя виноватым, и я не удержалась, извини.
– Даже так… Ладно, я не обижаюсь, всё хорошо, – с улыбкой говорю я и, посмотрев на время продолжаю, – Чёрт, мне пора, созвонимся вечером.
Как всегда, обняв её и переодевшись, я выхожу. И иду в четвертую палата. Не успев зайти, слышу:
– Эмилия, дорогая, у меня такая радость, представляешь, на следующей неделе моё сердце подлатают и я, наконец-то, смогу шутить на полную мощность и не переживать за него, – радостно говорит он.
– Это прекрасно, я буду скучать по вашим шуткам после выписки, – искренне говорю я.
– Ничего, если ты будешь помнить хоть одну, значит, я был здесь не зря, – улыбается он.
Еще немного поговорив и выполнив все указания врача, я иду в другие палаты и потом захожу к Оливии.
– У тебя опять локон на лице, – говорит девочка, – я тоже хочу себе волнистые волосы, но у меня они прямые, мама говорит, что прямые лучше, чем волнистые, но я так не считаю.
– Поверь, твоя мама права, – улыбаюсь ей.
– А ты кого-то любишь? – Застает меня врасплох.
– Что?
– Мама всегда говорит папе, что любит его, а ты кого любишь?
– У меня тоже есть семья, которую, я очень люблю, – пытаюсь выкрутиться я от её любопытства.
– Это не интересно, – надув губы говорит она.
– А что, по-твоему, значит