Право на одиночество. Часть 1. Сергей Васильцев
попадешь с какой харей, так еще снасильничать может.
– Ну, ты скажешь, Марья, – откликнулась ее товарка.
– А че, вот еще как бывает. Я вот от Семеновны слыхала. Да, да. И на анализ еще потом проверяли.
– А Семеновне уже седьмой десяток, то-то на нее насильников наберется, – прохрипел их ночной кавалер.
– А хоть бы и так.
– Вот-вот. А оно ей это надо… А ты все горькую пьешь, – выдала говорившая последний неотразимый аргумент.
– Да я б, может, молоко ведрами хлебал, да козы нет, а жена не доится.
– Козел…
Я влез на свое место. Мои студенты тоже не спали. Баба взгромоздилась со всей поклажей на вторую полку, не раздеваясь, а лишь стащив свои боты и использовав их как подголовник вместе с мешком накупленных сапог.
– А Ленка, что Ленка, – почти шептала молоденькая попутчица, – она все равно с Меркурьевым спит. Так что дурачок Димка, еще курсовые ей считает. Ничего ему не обломится.
– А может ему нравится альтруизмом заниматься, – лениво процедил один из парней.
– А у тебя всегда так. Жалко же парня.
– Вот ты его и пожалей.
– Пожалею!
– Только попробуй!
– Ты лучше послушай, что Алферова пишет: «Когда мы потом – после парти пришли с Ленкой к этим мальчикам, со страхом и надеждой ожидая коллективного секса…»
– Мань, а Мань, – перебил девушку один из парней, – ты бы хоть постель себе получила, чего мучаешься-то? Сапог сколько себе набрала. Всю деревню, небось, одеть можно.
Баба явно не хотела ввязываться в разговор. И с минуту сидела, насупившись. Потом завозилась наверху – женская натура взяла свое:
– А хоть бы и деревню. У нас там ртов немного – одни старики, почитай, и остались, от погоста отстать бояться. Одни, вишь, на море ездят, а другим на сапоги полгода копить надо, – высказалась и отвернулась к стене.
– Ну, ну, – почти извинился парень, – я ведь так. Поболтать.
– Вот и болтай себе, а нас не трогай, – послышалось со второй полки.
Ребята смолкли. Потом, нарочито весело перешептываясь между собой, поднялись и пошли в другой конец вагона, где еще побренькивала гитара. А я снова провалился в глубокий сон без сновидений.
Сон прошел так же разом, как и наступил. Какое-то время я еще прислушивался к покачиванию вагона и собирал в голове события прошедшего дня. Да! «Все смешалось в доме Облонских». Народ уже в основном продрал глаза и сейчас занимался позиционной борьбой у входа в туалет. Некоторые раздобывали кипятку на чай, кто-то целеустремленно разминал затекшие ноги. Шла скрупулезная подготовка к утренней трапезе. Я не шучу. Какие тут шутки, когда срочно нужно в туалет, а в него желающих на полчаса как минимум. Одна радость – сосед уже сошел где-то ночью, и я остался один за своим боковым столиком. Поэтому, пока моя очередь продвигалась к заветной двери, я выложил из сумки кусок прикупленного в дорогу жареного куренка, хлеб, помидоры и