Цветок живой, благоуханный… (сборник). Валентина Борсова
паренек.
– Вот и доигрались, – вздохнул бывалый солдат и процедил сквозь зубы, ненавидяще глядя на вооруженный конвой. – Дай срок. Мы им еще припомним эти уроки немецкого!
Пленных пригнали к разрушенному железнодорожному переезду и в ожидании приказа свыше устроили короткий привал. Изнуренные голодом люди с темными от усталости лицами сидели на сырой земле, окруженные плотным кольцом охраны и вполголоса переговаривались между собой.
– Ну, что, земляки, отвоевались? – первым подал голос неунывающий солдат.
– Повоюй тут! У них пистоли, а у нас дубины христовы, – хрипло отозвался кто-то.
– Тяга слабовата, – вздохнул мужичок-бодрячок.
Разговор задел пленных за живое. Со всех сторон послышались раздраженные голоса.
– Какая у нас тяга? – лошадиная. Немец, он чем берет – мотором. Где же нам с ним тягаться? – сокрушался один.
– И на конной тяге, когда все в одной упряге, воевать можно, – возражал другой.
– Немец, он командой берет, а у нас все вразброд пошло, кто в лес, кто по дрова, – негодовал третий.
– Тяга слабовата, копоть одна кругом. Все как угорелые мечутся, – не унимался бравый солдатик.
– Заладила сорока Якова одно про всякого – тяга да тяга.
– Ты что, печник, что ли? – полюбопытствовали у него.
– Так точно. Печник и есть, – с гордостью подтвердил печных дел мастер и стал как будто выше ростом. – Про меня в деревне даже поговорку сложили – «Наш кулик невелик, а знатный печник».
– Кулик? Вон ты что за птица! Ну, тогда ясное дело – всяк кулик свое болото хвалит. А к тебе что за птенчик жмется? Только что из гнезда выпал, что ли? – пошутил какой-то весельчак. Долговязый парнишка залился ярким румянцем.
– Эх, землячок, фронтовичок! Все мы теперь из одного гнезда выпали, – невесело отшутился Кулик и охотно пояснил: – Тезка это мой, обоих Петрами кличут.
– Ну, ты, по всему видать Петр 1, а он 2-й, – не унимался зубоскал. Зашелестел смешок. Охрана насторожилась, вздернула автоматы.
– Чего ржете, жеребцы? С какой радости? – рассердился Петр Кулик и добавил с тоской, – Под Витебском вместе в окружение попали. Вот тебе и первый, второй. Смех мгновенно стих.
– Под Витебском? А город как, держится? – на лицах пленных, обращенных к Кулику, застыло тревожное ожидание.
– Вчера сдали, одиннадцатого июля, – чуть слышно проговорил тот и отвернулся.
– Значит, дорога на Смоленск открыта, а там и… – начал было кто-то и осекся на полуслове, как бы испугавшись собственных мыслей.
«Ахтунг, ахтунг!» – пронзил наступившую тишину окрик старшего конвоира. Пленных выстроили в одну шеренгу вдоль железнодорожного полотна, выдали каждому по лопате. Прибывший немецкий офицер четко и кратко разъяснил через переводчика бывшим красноармейцам сложившуюся обстановку. С сегодняшнего дня все они – рабочая сила на трудовом фронте Великой Германии. Их ближайшая задача – восстановить железнодорожный путь для