Тысяча шагов на север. Андрей Бонцевич
на ночлег, – сказал он. – Ты умеешь ставить палатку?
– У нас, наверное, они другие, – ответил Эл немного хриплым спросонья голосом. – Наши походные дома растягиваются между ветвями деревьев, на втором или третьем ярусах. Мы не ставим палатки на земле.
– Ясно, – кивнул Карр. – У нас они тоже растягиваются между деревьями, но, скорее всего, не так, как ваши. На Севере есть такие места, где растений выше куста никогда не было, поэтому тросы нужны лишь для привязки палатки к месту. А держатся они у нас на внутреннем каркасе. Только нужно будет что-нибудь подложить под дно, чтобы не так холодно было. Пока мы на плоскогорье, можно не отапливать палатку ночью, достаточно будет плотно закрыть ее.
– Понятно, – сказал Эл. – А как быть с хищниками?
– В этих местах их не так много. А если даже и нападут, беспокоиться нечего. Главное – быть начеку и не спать, как сизая сова, которую можно съесть живьем, пока она дрыхнет. Ледовый волк – существо из мяса и крови, он, как и все, боится ножа и редко переживает хороший удар. Так что, не бойся, но и не будь безрассудным. Просто держи ухо востро, вот и все.
Слова эти Эла не порадовали. Спать в наглухо закрытой палатке без отопления, на холодной земле, и всю ночь опасаться нападения волков? Едва ли такую ночь можно будет назвать спокойной. Нет, нужно придумать что-то посерьезнее и безопаснее.
– А если поставить палатку прямо на санях? – предложил он.
– Хм, – Карр задумался. – Только нужно будет затащить внутрь рюкзаки. Да, тогда обойдемся без подложки.
– И волкам сложнее будет добраться до самой палатки.
– Мудрая мысль, сынок. Так мы и сделаем.
Трос палатки был сделан из какой-то неизвестной, но очень плотной и тонкой веревки. Он весело и звонко пружинил при натяжении и, казалось, мог выдержать вес десяти таких палаток. Эл не переставал удивляться новым открытиям, сделанным им в северных землях, и иногда у него проскакивали странные мысли о том, что не так уж здесь и плохо. И еще он уже несколько раз задавался вопросом о причинах столь давней и упорной вражды между народами Тысячелетнего Леса и Поднебесных Гор. Маг порывался спросить об этом у Карра, но всякий раз замолкал в каком-то непонятном стеснении.
Когда палатка плотно встала на сани, отчего те стали напоминать какой-то необыкновенный шатер, Эл начал чувствовать, что такое северная ночь. Вне дома, без ласкового огня печи она уже не казалась романтичной и прекрасной, скорее наоборот – демонической и беспощадной. Он вспомнил шелест зеленых крон над головой, запах хвои и грибов, журчание воды в тонких ручейках между замшелых валунов, и невыразимая тоска сжала его сердце. Все-таки здесь он оставался чужаком. Врагом. Нежеланным гостем.
Эл забрался в палатку, а Карр плотно застегнул все крючки, обрамлявшие вход, и стянул какие-то веревки. Сразу же путников окружила плотная темнота, к которой глаза едва ли смогли бы привыкнуть, но вскоре Карр ударил кремнем о что-то металлическое и затеплил малюсенький факел.
В этом неровно