Печали пролетевших дней. Дороги жизни и смерти. Виталий Власенко
берёг погоны как драгоценность.
В 1911 году Савостьян Лаврентьевич ходил в Сибирь ходоком, тогда уже была железная дорога до Владивостока. С собой он взял брата жены – Марка Игнатьевича Дюбанова. Марк остался в Новосибирске, потом переехал в г. Томск. Савостьян Лаврентьевич доехал до Хабаровского края, село Петровичи, и как у него было шесть сыновей и он седьмой в семье мужчина, а на каждого мужчину наделяли десять десятин тайги, ему и отмерили семьдесят десятин (70 гектар).В 1906 году переехали на Дальний Восток сыновья Игната Дюбанова и там обосновались до сего дня.
От Дюбанова Фёдора Васильевича Иван Лаврентьевич получал два письма. В 1985 году он был уже стар и слаб и спрашивал меня: «Это не ты приезжал к нам в 1925 году?» Савостьян Лаврентьевич на Дальний Восток так и не переехал. Остались они на Донбассе. В 1920—1923 годах они уверовали и стали членами баптистской церкви, а когда он постарел – взял его старший сын Тарас к себе на Донбасс, где нет ни леса, ни речки Бесяди.
Однажды было праздничное собрание у баптистов, и Савостьян Лаврентьевич присутствовал на нём, слушая декламации и приглашения тех, кто ещё хочет рассказать стихотворение. Он спросил: «А „Полтавский бой“ сюда не идёт?» – а он бы его рассказал с охотой, но его оставили впредь, до усмотрения…
Однажды Ирина Васильевна зашла к Тарасу Савостьяновичу, возможно с Лаврентием Савостьяновичем. Тарас Савостьянович жил на шахте 5/6 в Гродовке. У него были дети маленькие. Савостьян Лаврентьевич, держа на руках, кого-то из внуков, и укачивая его, напевал: «Господь, дай жизнь душе моей, возьми её как достоянье». Картина была настолько трогательна, что Ирина Васильевна живо её вспомнила много десятков лет спустя.
Но Бесяди там не было, ни Деряжни. И вот долго ожидая возвращения домой и не получая ожидаемого Савостьян Лаврентьевич Ўласенков решил осуществить своё желание своими силами. Встал и, вышел незамеченный, пошёл на улицу. Он шёл в ту сторону, но чтобы не сбиться с курса, стал спрашивать у встречных: «Доченька, где дорога на Белую Дуброву», его спросили – откуда он идёт и туда его и привели. Так он и умер на чужбине, со слов Федоса Савостьяновича Власенко его сына – в 1925 году, но возможно и немного позже. Я Виталий Власенко помню этот эпизод и этот разговор. Это было летом 1979 год. Мы с моим папой Иваном Лаврентьевичем и моей сестрой Галей, ездили к нему на станцию Желанная на дизельном поезде. Жил он с Еленой, в сельском доме скромно и просто. Было тогда Федосею 83 года. Там я впервые, увидел синий блокнот, моего папы, куда он записывал, нашу историю.
Жена Савостьяна Лаврентьевича Власенко – Дюбанова Александра Игнатьевна – родилась в селе Клиевичах, в 1850 году это вниз по течению реки Беседи, около четырёх километров. Отец её, Игнат, был у помещика садовником, потому его помнят с ножовкой при себе. И ещё, однажды, когда Лаврентий Савостьянович был лет пяти от роду. И чем-то растроганный, плакал, его утешил дедушка Игнат со своим приходом.