Печали пролетевших дней. Дороги жизни и смерти. Виталий Власенко
на прыткость ног, они бежали к своим коням.
Высокое просо спасло их от преследования. Курятина им ноздри больше не щекотала, но на охоту они ходили.
Однажды перед утром Василь вышел поохотиться. Утро было пасмурное. В это утро вышел поохотиться ещё один охотник – офицер, и приняв движущийся предмет за лисицу – выстрелил. Прострелил Василию руку выше кисти, перебил обе кости. Хирург, осмотрев рану – получил согласие раненого на ампутацию руки, стал готовить инструмент. За это время прошла перед Василием жизнь без руки, и он не дал отрезать её. Этим вызвал недовольство хирурга.
Наталья Сафроновна
Наталья Сафроновна, решив возможно, что в Китае Василию скучно, а ей с ребёнком неуютно в Сумовке, решила ехать в Китай, на кого неведомо оставив своё жилище. У Василия была сестра, может на неё и оставила свой двор Наталья.
Отправилась в Одессу. Через Босфор и Дарданеллы, через Суэцкий канал в Красное море, а там – в Индийский океан. Когда-то, кажется перед войной в 1940 году, мы (вспоминает Иван Лаврентьевич, мой папа) летним вечером собрались в хате, в городе Доброполье, Донецкая область, где Наталья Сафроновна моя прабабушка доживала свой век.
Она разговорилась, мыла ноги в медном тазу около порога, и рассказывала, как они плыли в Китай. Плыли долго, была качка со всеми её последствиями, и вот заиграл корабельный оркестр! Она говорит, что они играли мелодию: «Если б на крыльях могучих орлиных я мог подняться над грешной землёй…» Когда море успокоилось, они плыли по пространству, где была с одной стороны вода жёлтая, а с другой стороны – зелёная.
Приехала Наталья с Илыной (старшая дочь Елена Васильевна) к Василию – он работал поваром. В Китае посуда была преимущественно фаянсовая, так что большие кастрюли были тоже фаянсовые.
Есть у Ивана Андреевича Крылова басня «Кот и Повар», Какой-то Повар, грамотей, С поварни побежал своей в кабак (он набожных был правил И в этот день по куме тризну правил), ну а потом последствия… Часто ли ходил Василий в кабак, но пьян, бывал часто.
А как это его занятие Наталье надоело, она решила сделать ему профилактику: поставила табуретку на табуретку, высадила туда большую кастрюлю, залезла туда и решила устроить восхитительный шум бьющейся посуды.
Но в этот момент зашёл Василь, всё понял и решил вместе с посудой и Наталку той, же дорогой пустить. Видя безвыходность своего положения, она стала просить, чтобы пожалел Илыну. Василь детей любил, снял кастрюлю и Наталку.
В Китае трудом Василия и заботой Натальи они кое-чего приобрели, и среди всех вещей особенной охраной пользовалась соболья шуба, и банка китайского чаю. Когда я – внук их Иван, находился в село Казальцево (север Томской области) в гостях у родственников Натальи Сафроновны, там меня угощали чаем с замечательным ароматом.
Я спросил Елизавету Павловну: «Что это за чай?» Она ответила: «Именной Китайский чай – это нам за рыбу