Лихолов. Катерина Яковлева
не спешил вставать в ряды какой-то из армий. А ведь в Зеленой Тверди, очевидно, назревала война. Запад душил всех своей дурной магией, запугивал, размножал по миру черных жрецов и вводил народы Востока в явное смятение. Запах грядущих битв уже чувствовался в воздухе, хотя никто еще не объявлял войны. И все бравые мужи примыкали потихоньку к одной из двух армий, ожидая скорого противостояния. Но Странник пока надеялся, что два этих культа (Темной Владычицы и Светлой Матушки), словно две змеи, сами друг друга пожрут и, глядишь, миру и лучше будет, коль он однажды освободиться от дурмана всех этих религий.
Вскоре стало чуть тише, то ли колокольная гоготня умолкла, то ли дружина уже выехала на самые крайние улицы Рассветника, дальше которых был только лес. И здесь-то Лихолов и стал в полной мере ощущать нарастающую тревогу. Ведь совершенно неясно было, сможет ли он найти дорогу к хижине Велимудра? То, что Лихолов очутился у ведуна в гостях – это случай исключительный, никто никогда не находил еще путь к жилищам чародеев. Может ли быть лес вокруг того места покрыт неким заклинанием? Например, таким, что человек будет бродить кругами, и в упор не видеть искомого дома? Или могут ли там быть какие-то неведомые охранники, вроде зачарованных лесных животных? А еще может попасться магическая тропка, которая будет вести, вроде бы куда надо, однако постоянно увиливать от хижины и сбивать с толку. В таком случае, выйдет, что дружина проделала весь путь зря, а то и еще хуже, пострадала в лесу, да с самим принцем Северного Леса… Что тогда может предпринять разъяренный и разочарованный Ратибор? Не захочет ли он наказать нерадивого провожатого? Тут уже даже не о награде речь, и не о спасении девушки, а о том, что бы самому выжить… Лихолов понимал, что подойдя близко к месту и начав блуждать там в поисках Велимудра, ему нужно будет держать себя настороже, быть готовым сбежать или защищаться… И в целом, вообще необходимо настроиться на то, что нечто постоянно будет мешать дружине добраться до места, нельзя терять внимания.
За всеми этим рассуждениями Странник даже и не заметил, как дружина миновала последнюю более-менее оживленную часть города, и выехала на широкий утоптанный тракт. Деревья по бокам дороги чуть свешивали свои ветви со старой листвой, которую уже еле-еле осиливали держать. Природа встречала осень: свежим воздухом, плавным изменением красок, с зеленого переводя листву в разноцветное многообразие, сменой звуков, сокращением светового дня. Пахло сырым мхом, и царили тревожные предчувствия: суета, настороженность. Все живое вокруг напряженно шуршало, стараясь успеть провести все приготовления к холодам.
Лихолов ощущал как-то изнутри, интуитивно, буквально животом, смутное тягучее беспокойство. Как будто с каждой поступью коня тело наливалось холодом. Что-то постоянно шевелилось в ветвях – обычное дело для леса, однако… Иногда меж листьев мерещились чьи-то глаза,