Январский монолог у фонаря. Алексей Зимин

      Далеко в новгородских лесах и в архангельских селах,

      Где сосновые избы пропитаны ветром и запахом дыма,

      Где в просторах холодного воздуха мало веселых

      Бликов солнца; и жизнь там груба, но под вечер сладима,

      Где слова округляются, падая в снег дорогими камнями

      И ныряют в сугроб, чтобы в нем пролежать до апреля,

      Где свобода жива, только конь ее спутан ремнями,

      И, барахтаясь, слушает птиц – их звенящие трели,

      Там раскинулся край без начала, конца и названья —

      Прозябающий снег и бегущие мимо дороги, —

      Раз замедлилось время и уже больше нет расстоянья,

      Значит скоро исчезнут все беды, заботы, тревоги.

      Там старинные церкви стоят в тишине первозданной,

      А по праздникам звон колокольный все сердце пронижет —

      И окажется музыка в небе простой и желанной,

      И останется счастьем в руках – невесомей и ближе.

      И давно в том краю дни и ночи под снегом валялись

      Облетевшие годы, букеты завядших столетий,

      А на солнце всегда наши разные судьбы ваялись

      Тех, кто умер, кто жив, и кого мы когда-нибудь встретим.

      Русский Север – нетронутый мир необъятной природы,

      Кладовая всех самых простых, но немеркнущих истин.

      Я увидел однажды: там звезды ведут хороводы

      По вечернему небу, и вечер зимой бескорыстен.

      Далеко в новгородских лесах и в архангельских селах

      Все сосновые избы пропитаны ветром и запахом дыма,

      Там в просторах холодного воздуха мало веселых

      Бликов солнца, и жизнь там груба, но под вечер сладима.

      Я вышел из дома. Взобрался на тротуар,

      Грязный снег в узоры завивая,

      Задымился сразу ноябрьский пожар,

      Дождями прохожих и дома поливая.

      В нелегких поисках снежной руды

      Скоро дошел до стоящего трамвая,

      Не найдя ничего, получил за труды

      Бесплатную поездку в незнаемое.

      Еду. Потянулась вереница домов

      Огромных стоячих серых громадин,

      Над ними скопление из проводов

      И лужи – подобие глубоких впадин.

      Люди бездумно кидали слова,

      Мыслями целясь в небесные кручи,

      – Тот ларек? Что такое? Появилась халва?

      – Надоели тяжелые осенние тучи.

      – День рождения? Как же? Подарок готов?

      – Только не это, оно дорогое.

      – Слышала, Маша, у Чистых прудов?..

      Ты и не слушаешь? Что же такое?!

      И, не слыша в трамвае сегодня себя

      И, тем более, забыв про соседа,

      Телефоны, шарфы и очки теребя,

      Продолжали неспешно тупую беседу.

      Лязгнули тормоза. Трамвай замолк.

      В телефоны смотря, стали спускаться.

      Пробежала собака, как раненый волк,

      Потянулись картины других декораций.

      Рука