Кролики и удавы. Фазиль Искандер

      – Сам не знает. – Вахтанг радостно развел руками. – Просто полюбил меня. Я его вожу по разным историческим местам.

      – Вахта-а-анг, мы скучаем, – капризно протянула любимая ученица.

      Сам профессор, ласково улыбаясь, смотрел в нашу сторону. Из-под столика высовывались его длинные ноги, прикрытые полотняными брюками и лениво вдетые в сандалии. Такие ноги бывают у долговязых рассеянных подростков.

      – И это еще не все, – сказал Вахтанг, продолжая улыбаться и пожимая плечами в том смысле, что чудачествам в этом мире нет предела, – завещал мне свою библиотеку.

      – Смотри не отрави его, – сказал я.

      – Что ты, – улыбнулся Вахтанг, – я его, как родного отца…

      – Приветствую нашу замечательную молодежь. – Откуда-то появился Соломон Маркович. Он стоял маленький, морщинистый, навек заспиртованный, во всяком случае изнутри, в своей тихой, но упорной скорби.

      – Уважаемый Вахтанг, – обратился Соломон Маркович к нему, – я старый человек, мне не нужно ста граммов, мне нужно только пятьдесят.

      – И вы их получите, – сказал Вахтанг и, вельможно взяв его под руку, направился к своему столику.

      – Еще одна местная археологическая достопримечательность, – представил его Вахтанг своим друзьям и пододвинул стул. – Прошу любить: мудрый Соломон Маркович.

      Соломон Маркович сел. Он держался спокойно и с достоинством.

      – Я вчера прочел одну книжку, называется «Библия», – начал он. Он всегда так начинал. Я подумал, что он опять, согласно моей теории, из большой неудачи своей жизни извлекает маленькие удачи ежедневных выпивок.