Найти зарытую собаку. Сергей Юрьевич Ивин
бывший заведующий лаборатории Лернер, ранее уехавший из России в Израиль. Именно он, по нашему мнению, проявил нездоровый интерес к тем материалам по поливакцине, которыми занимались вы. И в день убийства лаборанта, Лернер, на таких же жигулях, как у вас, взятых на прокат у знакомого, наведывался в институт. Вот почему произошла путаница с вашей машиной. Однако нет никаких следов пребывания бывшего завлаба на месте убийства лаборанта и его участие в попытке хищения сейфа из лаборатории. Но самое интересное, вчера вечером, Лернер все же засветился в другом деле и был задержан по подозрению в торговле наркотиками.
– Шустрый мужик. Наш пострел, везде поспел.
С видимым удивлением проговорил Матвеев. Он понимал, разминка закончилась, и оставалось набраться терпения. Давая возможность выговориться Кирсанову, подполковник Платонов, как и при первой встрече, непременно обострит ситуацию; станет напирать и слева и справа, собирая по крупицам маломальские, но очень важные по его разумению факты, чтобы докопаться до истины. И действительно, Платонов, ранее не принимавший участия в беседе, словно спохватившись, что Матвеев вновь выйдет сухим из воды, с издевкой, заметил.
– Сергей Николаевич. Вот за что я не уважаю ученых мужей, так это за их способность туману напустить; дескать, знать ничего не знаю и знать не хочу. Не стесняйтесь и как на духу, поделитесь с нами, вступали вы в контакт с Лернером несколько днями ранее? В молчанку, как и прежде, играть не советую. Должны понимать – дело государственной важности. И ещё. В номере Шейнкмана, нашли диктофон с размагниченной плёнкой, на котором ваши отпечатки пальцев. Поясните, как они туда попали? Есть и другая находка: примерно такой же диктофон, с пятью граммами синтетического наркотика обнаружили при обыске у того же Шейнкмана – Лернера. Правда, пальчиков ваших на нем нет. Распутайте нам этот клубок Сергей Николаевич, и мы расстанемся друзьями. Если не удастся, я ничего не гарантирую в отношении вас.
Матвеев задумался. Он искренне надеялся, о его контактах с ненавистным завлабом не узнают и в этом случае, он останется лишь невольным свидетелем, всей той возни, развернувшейся вокруг поливакцины. А получалось, ситуация осложнилась настолько, и теперь придется оправдываться, спасая себя и все созданное, за последние годы. Сергей вдохнул и, подперев рукой подбородок, взглянул на Платонова.
– По правде сказать, не хотел я, чтобы о моей встрече с Лернером узнали следственные органы. Решил сам со всем этим разберусь сначала, а только потом, позвоню в прокуратуру. Бывший завлаб вышел на меня два дня назад. В баре, на Новом Арбате мы провели не больше получаса. Говорил в основном Лернер. В начале беседы, я незаметно, как мне тогда казалось, включил диктофон, но уже через пять минут пожалел, соглашаясь на встречу. Бывший завлаб словом не обмолвился ни о смерти Топоркова, ни о попытке хищения сейфа из лаборатории. Его интересовали только материалы по поливакцине, якобы нужные ему для работы в Израиле, хотя он, наверное, был в курсе, я больше года, как не работаю в институте, а все наработки по