Помедленнее, я записываю!. Ирина Меркулова
ее лица ясно говорило о том, что старушка не верит ни одному моему слову. "Милое, наивное дитя, – всем видом говорила эта умудренная жизнью и пятью браками женщина, – ты можешь лепетать здесь все что угодно, но я-то точно знаю, как устроить твое счастье".
К полудню стали съезжаться члены городского совета. В основном это были дамы и мужчины старшего возраста, но также среди них я обнаружила двух молодых женщин и даже одну девушку, мою ровесницу. Лилианна Окторвье была художницей и своеобразной местной знаменитостью, ибо постоянно устраивала благотворительные выставки собственных работ и принимала самое деятельное участие в жизни городка.
Гости собрались в гостиной и горячо обсуждали предстоящий праздник. Большую часть вопросов решили еще в прошлые встречи, подготовка шла полным ходом, сейчас же шлифовали детали и разбирали непредвиденные проблемы. Нас с Джо к дискуссии не допустили, и мы сидели в сторонке безмолвными наблюдательницами. Но это оказалось ничуть не хуже, чем стать полноправной участницей развернувшихся дебатов. Я могла наблюдать со стороны за каждым участником собрания, подмечать их поведение, реакции и эмоции, составлять собственное мнение о незнакомых людях. Бесценный опыт для журналиста!
Самое забавное произошло, когда гостей пригласили к столу. Непримиримые противники и оппоненты, все как один тут же забыли свои разногласия, чтобы в едином порыве воздать должное талантам повара хельды Лаурвиген. Высокое собрание дружно гремело ложками, когда слуга подошел к хозяйке и что-то прошептал на ухо.
– Зови! Зови его скорее сюда! – воскликнула хельда Лаурвиген и приказала: – Поставьте еще один прибор. К нам присоединится хельд Борделон.
При звуке этого имени я едва не поперхнулась рыбным супом. Конечно, хотелось верить, будто хельд маг зашел по-соседски совершенно случайно, но что-то подсказывало: явился он по мою грешную душу.
Гости оживились, появление нового лица внесло приятное разнообразие в их общество. Борделон зашел в столовую, безукоризненно элегантный и отвратительно невозмутимый. Он оглядел собравшихся, поклонился согласно этикету и иронично выгнул бровь:
– Неужели я попал на званый обед? – с легкой улыбкой спросил он, подходя к хозяйке и целуя той руку.
– Ты попал на собрание городского Совета, – нисколько не смутившись, ответила хельда Лаурвиген. – Садись вон туда, рядом с Лилианной есть свободное место. Как удачно ты зашел, Рей. Мы как раз обсуждали, кому поручить украшение городской площади.
– Мы в отчаянии, – вставила одна из дам. – Хельд Гассарион, который отвечал за украшение площади, повредил руку и теперь не может этим заниматься. Нам срочно нужна замена!
– Дамы, понимаю, куда вы клоните, – рассмеялся Борделон. – Но нет, я пас!
Он сел за стол рядом с художницей, отчего та вся как-то разом преобразилась, сделалась томной и более улыбчивой. Слуга поставил перед Борделоном тарелку с супом.
– Ты всегда пас, – укорила его хельда Лаурвиген. – Так что сегодня не отвертишься!
– Меня в любой момент