Густав. Пани Понизович
готовы завалить свои квадратные метры любым «шлаком», лишь бы заработать. Ты же видела «произведения» в предыдущих залах! Какое там искусство – просто бизнес! – резюмировал неформал.
Ставший случайным свидетелем разговора, Иван порадовался активной гражданской позиции своих ровесников, на первый взгляд не внушающих доверия чересчур эпатажной внешностью, но по факту оказавшихся очень адекватными и сознательными.
– Пошли отсюда, – девушка решительно устремилась дальше. – Полная ерунда, зря только потратились на билеты!
– Лучше бы еще одну шаурму съели, – поддакнул парень, с готовностью следуя за подругой и увлекая за собой Ивана, не желавшего больше вступать в визуальный контакт с отбросами.
Всех троих обогнала пара людей постарше, взявшая курс на красную табличку «Выход».
– Здесь, случайно, нет душа? – донесся до слуха Ивана женский голос. – Чтобы отмыться от всей этой чернухи?
«Глас народа», – удовлетворенно отметил про себя юноша, вступая в следующее подобие зала.
Последнее пространство экспозиции занимал сухой бассейн, до краев наполненный разноцветными пластмассовыми шариками. Барахтающаяся в нем немолодая дама в купальнике и резиновой шапочке присоединилась к концепции выставки, старательно имитируя плаванье разными стилями.
«Раздвигая границы», – значилось на стене над инсталляцией, что привело Ивана в окончательное смятение. Создавалось стойкое ощущение, что названия здесь брались «с потолка», впрочем, как и само содержание арт-объектов.
Присев на черный, в тон стен, диван, юноша напоследок попробовал вникнуть в замысел автора и уловить что-нибудь, связанное с границами и их раздвижением. Глядя на неуклюжую женщину в шариках, заметно выдохшуюся за полный рабочий день, Иван подумал о несправедливости существующих порядков.
Все-таки, общественное мнение полностью управляемо, и более того, им можно жонглировать, как угодно. Этим занимаются журналисты и псевдокритики, которым ради заработка нужна сенсация, и порой они готовы раздуть ее из пустоты. Они способны вознести на пьедестал всякого, независимо от его реального таланта, но так же могут и свергнуть любого, без исключения, не считаясь с его даровитостью.
Пуская в ход заумные словечки, типа «антиутопия» или какой-нибудь «экзистенциализм», они беспроигрышно воздействуют на податливую аудиторию, создавая видимость чего-то модного, привлекательного, крутого. Загадочные определения «футуристическая концепция» или «трансформация искусства» можно смело применить абсолютно к любому экспонату, поскольку они плохо понятны неискушенному большинству, которому, в свою очередь, стыдно признаться в своем «невежестве». Вот и получается, что никто не возражает против искусственно насаждаемого мнения, боясь быть заклейменным позором и что еще хуже – причисленным к лагерю недалеких, отсталых, ущербных глупцов…
Иван вздохнул. Что поделаешь – никак не удается ему постичь концепцию инсталляции с грязным