Секретное логово смерти. Василий Боярков
презренный трус! – бросил свою девушку на произвол судьбы, а сам кинулся наутек, спасая свою мерзкую шкуру. Дальше оставалось только элементарно загнать тебя в нужное место, где осталась моя машина, без труда «вырубить» и загрузить в багажник. После всего этого можно было вернуться на место и забрать уже, наконец, твою кралю, но тащить ее через «половину» леса мне было «влом», поэтому было принято в общем и целом естественное решение ехать на место вашего стойбища на машине, тем более что место его расположения, в принципе, было неподалеку. Какая же меня охватила злость, когда пришло осознание, что «театр», где красавица «оттрахала» бы «чудовище» – последним, как ты понимаешь, я имею в виду тебя, – очевиднее всего, накрывается «медным тазом», но и это допустить было нельзя, поэтому, видишь ли, мною была организована стремительная погоня. Мне уже практически удалось ее настигнуть и мысленно представлялось, как она будет вводить в тебя, в твою жопу, мой «самотык», но этой мерзкой «продуманке» опять повезло, и она смогла вовремя достигнуть полицейского отделения, где на ее защиту встала еще одна неугомонная «стерва», которая до такой степени возжелала со мной «познакомиться», что практически чуть меня не поймала – и так меня гнала, что мне пришлось бежать как трусливому зайцу. Поэтому, как ты теперь понимаешь, тебе сейчас приходиться расплачиваться за себя и ту «сучку», которой пока удалось избежать жестокой расправы, но, сделай милость, поверь, явление это временное.
И вот тут глаза изверга неприятно сузились, сверкнув так, как будто специально показывая всю жестокость своей натуры, после чего он вновь взял в руку острое лезвие и стал медленно отсоединять жизненно-важные органы, один за другим складывая их затем в алюминиевый таз, установленный внизу хирургического стола. Первым делом была отрезана печень, затем обе почки, последовательно желудок, мочевой пузырь и дальше кишечник – мученик был еще живой, но уже без сознания – затем последовал желудок, легкие – в этот момент сердце остановилось, – и впоследствии внутренняя полость вычищалась уже у трупа; не позабыл маньяк и про мужской орган и кульминацией своего истязательства медленно, словно бы наслаждаясь, отпилил и его. Таким образом, к концу его зверства из всего многообразия составных частей в туловище оставался лишь мозг, по какой-то причине чудовищем не изъятый.
Время было половина седьмого утра, за Моревой только что явились родители, а Настя все еще продолжала находиться у себя в кабинете, где, прослушивая сделанную ею диктофонную запись, составляла новый, подробный рапорт, в котором излагала только интересные для следствия факты, без, как она недавно сказала, «трахаться и других пикантных подробностей». Было раннее утро последнего, как принято в полиции безо всяких гражданских продлений, праздничного дня и в отделении находились лишь ответственный дежурный, его помощник, да разве что еще сыщица – все остальные находились по домам, на телефонной связи, и «поднимались»