Божественные приключения кота Сократа в Австралии. Михаил Самарский

      Спустя двое суток, когда наш самолет приземлился в аэропорту города Мельбурна, я чувствовал себя самым счастливым котом на свете, даже несмотря на то, что оказался за три девять земель от родины. За время нашего путешествия это был третий перелет. Ей богу, я однажды до космоса скорее долетел, чем до Австралии. Я думал, за это время мои мышцы атрофируются к чертовой бабушке, как после трехмесячного пребывания на орбите (* «Записки котонавта»). В отличие от первого перелета, когда Колумб объявил мне о том, что мы направляемся в Австралию, во время последнего он вытащил меня из клетки всего лишь два раза, чтобы я сходил в человеческий туалет, потому как кошачьих на борту не бывает. Один раз Андрей все же попытался посадить меня к себе на колени, но подошедшая стюардесса строго настрого запретила это делать, сославшись на то, что по правилам авиакомпании животные должны находиться в клетке. Ага, сама бы попробовала посидеть в ней одиннадцать часов. Зато соседи всегда попадались нам хорошие, они с пониманием относились ко мне и совершенно не возражали, если бы я какое-то время полежал на коленях Колумба. Но не станешь же спорить с сотрудниками авиакомпании, а то еще, чего доброго, упекут в тюрьму за хулиганство на борту. Напридумывали дурацких правил, уж лучше бы туалет для четвероногих товарищей соорудили в самолете.

      Когда наша стальная птица приземлилась, единственным моим желанием было скорей выбраться из каземата и размять затекшие кости. Но до этого еще было, как до Луны.

      Впереди предстояла куча всяких утомительных процедур в аэропорту, во время которых каждый сотрудник так и норовит сунуть нос в мою клетку, как будто я спрятал там что-то запретное. Ну, люди, ну, юмористы! Еще бы под хвост мне заглянули, авось нашли бы там что-нибудь интересное. Спустя некоторое время мы, наконец, получив разрешение на въезд, направились в зал прилета, где нас должен был встречать тот самый друг Колумба.

      Хоть я его ни разу не видел, но почему то в душе недолюбливал. Да и как я мог питать к нему теплые чувства, если он своей выставкой спутал все мои планы. Только бы он оказался хорошим человеком, а то ведь нам целых десять дней придется жить с ним под одной крышей. Я-то думал, что мы поселимся в гостинице, как на Занзибаре, но Колумб сказал, что Тревор, так зовут друга, пригласил нас погостить у него. И все-таки мое кошачье нутро подсказало, что этот австралиец – добрый парень, вряд ли плохой человек будет проявлять подобное гостеприимство. Как только мы оказались перед толпой встречающих, мой взгляд тотчас упал на мужчину в широкополой шляпе, один в один, как носят американские ковбои. Не удивляйтесь моим познаниям, вы же помните, что я еще тот любитель смотреть телевизор. А когда при виде нас его смуглое лицо расплылось в белозубой улыбке, у меня уже не было сомнений, что это и есть Тревор.

      – Хай, Эндрю, – раскинув руки в стороны, радостно воскликнул он, подтвердив мои предположения.

      Вы