Лакомый кусочек. Маргарет Этвуд
медленно ветшал, а потом вдруг снова взбодрился и в последние годы стал опять преуспевающим. Кое-кто из бывших обитателей благополучного пригорода купил здесь дома и сделал в них косметический ремонт: выкрасил элегантной белой краской, проложил мощеные дорожки к крыльцу, поставил на лужайке елки и туи в цементных кадках и повесил фонари над входными дверями. Обновленные таунхаусы гляделись щеголевато рядом со скромными соседями, словно с безответственным легкомыслием игнорировали и быстротечность времени, и неумолимость обветшания, и суровость ненастья. Собираясь провести опрос в этом районе, я решила пройти мимо преображенных домов: в них явно жили любители сухого мартини.
Вид ряда закрытых дверей внушает робость, если знать, что предстоит подняться по ступенькам, постучать и попросить об услуге ответить на вопросы. Я оправила юбку, смахнула пылинки с плеч и сочла, что выгляжу достаточно официально и в то же время дружелюбно. Я зашагала к следующему кварталу, повторяя про себя вопросы, пока во мне не созрела решимость начать, наконец, интервью. В конце квартала я заметила новенькие с виду здания. На них-то я сделала последнюю ставку: внутри будет прохладно, и там я скорее всего смогу компенсировать недостающие интервью, если понадобится.
Я позвонила в первую дверь. Кто-то невидимый рассмотрел меня через белую полупрозрачную занавеску, потом дверь распахнулась, и я увидела женщину с точеными чертами лица, в цветастом фартуке с нагрудником. На ее лице не просматривалось ни следа макияжа, даже губной помады, а на ногах у нее были черные шнурованные туфли на толстых каблуках, которые сразу заставили меня вспомнить слово «ортопедический» и подвальный этаж универмага, где распродают со скидкой всякое барахло.
– Доброе утро, я представляю компанию «Сеймур сёрвейз», – отчеканила я с фальшивой улыбкой. – Мы проводим небольшой опрос, и надеюсь, ваш муж будет любезен и согласится ответить на несколько моих вопросов.
– Вы что-то продаете? – спросила она, поглядев на мой карандаш и стопку листков бумаги.
– Нет-нет! Мы не имеем отношения к торговле. Наша компания занимается маркетинговыми исследованиями, и мы просто задаем вопросы. Это помогает улучшить качество продукции, – брякнула я зачем-то. Ну, теперь я вряд ли получу тут то, что мне требуется.
– И о чем? – спросила она, подозрительно поджав губы.
– Вообще-то, это опрос о пиве, – ответила я жизнерадостным голосом, изо всех сил стараясь, чтобы слово «пиво» прозвучало как «пудинг».
Тут выражение ее лица резко изменилось. «Откажет», – подумала я. Но она, помедлив, отошла в сторону и произнесла голосом, напомнившим мне остывшую овсяную кашу:
– Входите.
Я оказалась в безупречно чистой прихожей с кафельным полом и сразу вдохнула ароматы мебельного лака и отбеливателя, а она исчезла за дальней дверью прихожей, затворив ее за собой. Раздалось невнятное мурлыканье беседы, потом дверь снова отворилась,