Очеловеченный дракон. Аля Воронова
воинственность, присущая самым уважаемым рыцарям короны Его Величества. А в светлые волосы, почти не видимые под мягкой вуалью, затесалась едва появившаяся грязь. Однако она нисколько не смущала эту гордую женщину, пришедшую с явно тревожащими намерениями. Снова прикажет сыну заняться делом, а не изображать из себя летописца.
– Хватит изображать из себя летописца, Лукас! Тебе нечем заняться? Я могу найти для тебя занятие. Ты – сын уважаемых рыцарей, закалённых в бессчётном количестве боёв. Тебе стоит подумать над будущим, прежде чем снова страдать бессмыслицами! Спускайся во двор и улучшай своё фехтование!
Лукас обречённо вздохнул. Ему вновь не дали побыть наедине с собой и своими мыслями. Ну что взять с родителей, которые никак не смогут понять чувства столь чувствительного и уставшего ребёнка? Ведь, в отличие от него, матушка и отец всегда слыли людьми жёсткими и дисциплинированными. Нельзя же обвинять их в этом? Нельзя обижаться за то, что они такими выросли? В конце-то концов, они заботятся о сыне в меру своих возможностей и опыта.
– Нечего вздыхать! Тебе уже шестнадцать, пора бы и задуматься над тем, что собираешься делать дальше! Как ты подаришь нам внуков и наследников, если не можешь завоевать даже сердце своей лошади?!
– Я не виноват, что она так упрямится. Её не воспитали должным образом.
– А кто должен был её воспитывать? Слуги? Или конюх? Тебе пора научиться брать ответственность! Иначе как мы посмеем показаться Его Величеству?
– Вы только и думаете, что о статусе и лице…
– У нас нет ничего другого. И, между прочим, в наши непростые времена статус и лицо берегут целые страны! Так что умерь свой юношеский максимализм и возьмись за ум, как достойный ребёнок достойных родителей!
Матушка кричала каждый раз, стоило ей увидеть сына, не занятого рыцарскими делами. Но её срывы никогда не пугали и не вселяли негативные мысли, будто она бранилась так, для виду и большей отдачи. Лукас уже давно приметил это – ещё в бытность обычным оруженосцем. Тем не менее, он не позволял себе излишних вольностей и почти всегда следовал за матушкиной указкой, желая сгладить её непростой характер и быстрее закончить нелюбимые дела. Она наверняка понимала это, поэтому и вела себя с ним очень сдержанно и почтительно (что не замечал никто, кроме самого Лукаса), как и подобает вести себя родителю перед любимым ребёнком. Однако даже с этой любовью, переданной в постоянном недовольстве и приказах, матушка не могла осознать, насколько сильно отличается от них с мужем собственный ребёнок. В том и заключалась основная причина постоянных криков и жёстких приказаний, на которые Лукас смотрел несколько свысока, как и должно смотреть молодому поколению.
– Матушка, разве вы не видите, что моя душа лежит к совсем другому? Я не хочу быть рыцарем… – даже спустя много лет Лукас не собирался сдаваться. – Пожалуйста, давайте прекратим наши бесконечные споры и постараемся понять друг друга.
– Понять? Ты хочешь, чтобы я поняла твоё неподходящее занятие, маленький негодник?! Как же ты собираешься продолжать наш род? Или тебе доставляет удовольствие идти наперекор моим решениям?
– Нет, матушка, я просто хочу заниматься литературой. Смотрите, сколько потрясающих произведений написали люди за последние два века! – Лукас указал на большую книжную полку, протягивающуюся от стены до стены, от пола до конусообразного потолка. – Неужели это не достойно вашей гордости? Я тоже хочу стать тем, чьи произведения встанут на полки потомков!
Теперь подошёл черёд матушки тяжело вздохнуть. Она глянула на книги, прочитанные и перечитанные её сыном уже многие десятки раз, и недовольно хмыкнула. Это хорошо, когда человек читает, но как же быть с родом? С титулом? С теми заслугами, которые проигрываются за спиной нескольких поколений? Нельзя просто взять и бросить своё наследие, повинуясь каким-то спонтанным порывам! А эта тяга к творчеству наверняка пройдёт через год-два. Так зачем тратить бесценное время на «поиски себя», если можно определить свою жизнь сразу, без лишней суеты?
Собственно говоря, с этих мыслей и началось то, что не мог предвидеть ни Лукас, ни его родители, ни кто-либо ещё на бренной земле. События развивались быстро, туманы над горами сгущались, а народ не знал о том, что готовят им ближайшие годы. Однако перед этим Лукас испытал наивеличайший гнев и чувство несправедливости, которое почему-то выпало именно на него, а не на кого-то ещё!
Матушка устала терпеть капризы чувствительного сына. На следующий же день она поручила слугам собрать несколько чемоданов и узлов, а конюху – вывести двух лучших экипажных лошадей, и вознамерилась избавиться от сына самым кошмарным образом.
– Ссылка?! За что?!..
– Твоя безответственность не может длиться вечно. Рано или поздно это аукнется нам всем, поэтому, посовещавшись с твоим отцом, мы пришли к компромиссу: ты поедешь на север, в земли Новой Шотландии, где находится наше самое дальнее имение, и проведёшь взаперти несколько лет. А когда вернёшься, с радостью покажешь нам, чего достиг в фехтовании, конной езде и науках. Тогда-то я познакомлю тебя с твоей будущей женой!
– Матушка!
Лукас