Люди Зимнего дворца. Монаршие особы, их фавориты и слуги. Игорь Зимин
в Зимнем дворце объявили о воцарении Николая I. Об этом вплоть до официального объявления Манифеста запрещалось сообщать кому бы то ни было. Конечно, новость немедленно разнеслась по аристократическим салонам Петербурга.
К 8 часам вечера в воскресенье, 13 декабря 1825 г., в Зимнем дворце на чрезвычайное совещание вновь собрались члены Государственного совета. Съезжались сановники долго, и только за полночь заседание началось. Столь позднее начало связано с тем, что вся семья с минуты на минуту ожидала приезда из Варшавы великого князя Михаила Николаевича, тот должен был лично подтвердить письменное отречение Константина Павловича. Когда откладывать заседание стало уже невозможно, а от Михаила не поступало никаких вестей, Николай Павлович, обняв по очереди мать и жену, один отправился к членам Государственного совета. По воспоминаниям Марии Федоровны, «к чтению манифеста в Совете в полночь Михаил не приехал. Все спокойно. Перед уходом Николая мы помолились втроем Богу: Александра, Николай и я. Благословение. Это длилось добрых полчаса»[121].
Войдя в зал заседаний Совета, Николай Павлович сам зачитал Манифест о принятии им императорского сана вследствие отречения великого князя Константина Павловича. Заседание закончилось в Зимнем дворце около часу ночи 14 декабря 1825 г. Затем молодой император вернулся в свои комнаты, где его ожидали мать и жена. Через некоторое время супруги проводили Марию Федоровну на ее половину. Там комнатная прислуга вдовствующей императрицы с ее разрешения первая поздравила молодую императорскую чету с началом царствования. Александра Федоровна в своем дневнике отметила, что их следовало бы не поздравлять, а скорее утешать и сожалеть о них. Затем, как писал Николай I, «мы легли спать и спали спокойно, ибо у каждого совесть была чиста, и мы от глубины души предались Богу»[122].
В этот длинный день императорская чета сумела заехать в Аничков дворец, для того чтобы повидать детей. Там они все вместе пообедали. Ночевали супруги уже в Зимнем дворце. Ночью, когда императрица осталась одна, она «плакала в своем маленьком кабинете, ко мне вошел Николай, стал на колени, молился Богу и заклинал меня обещать ему мужественно перенести все, что может еще произойти. „Неизвестно, что ожидает нас. Обещай мне проявить мужество, и если придется умереть – умереть с честью“»[123]. Они прекрасно осознавали, что угроза насильственной смерти вполне реальна, что прежняя жизнь закончилась, но не знали, что их ждет на следующий день…
Конверт с надписью рукой Александра I о новом порядке престолонаследия
А. В. Поляков. Портрет великого князя Николая Павловича. 1820 г.
Повторим: возможность смерти была суровой реальностью, и иллюзий по этому поводу супруги не имели, поскольку о возможности выступления «декабристов» императору Николаю Павловичу было прекрасно известно. В данном контексте возникает вопрос, почему Николай I не принял мер превентивного характера для предотвращения
Императрица Мария Федоровна. Записка о событиях 14 декабря 1825 г. Электронная версия.
Записки Николая I.
Из дневника императрицы Александры Федоровны…