Маги Гипербореи. Элеонора Девильпуа
кончину и тут же начинал винить себя за подобный эгоизм. До сего дня он считал наставника обузой, а теперь вдруг понял, какое важное место в его жизни занимал старый чудак.
Молодой маг остановился в центре террасы, закрыл глаза, снова открыл и поглядел на синее небо, раскинувшееся за гигантским куполом. Разум требовал срочно переключиться на какую-то практическую задачу. Все в этом мире должно иметь логическое объяснение.
Ластианакс перевел взгляд на цветочные клумбы, высматривая какую-то подсказку, которая помогла бы ему понять, как прошли последние минуты жизни его наставника. Палатес всегда отличался отменным здоровьем. Скончался ли он от естественных причин или, как предположил один из чиновников, старика убили? Скоропостижная смерть Палатеса – полная нелепица, тут волей-неволей поверишь в преднамеренное убийство, но Ластианакс, хоть тресни, не понимал, кто мог желать зла его наставнику. Палатес был некомпетентен, зато уступчив, то есть обладал двумя важнейшими для политика качествами, без которых немыслима долгая карьера в Гиперборее.
В дальнем конце террасы возвышалась монументальная статуя под названием «Магистериум просвещает народ»: величественный каменный маг держал светящийся шар над толпой изумленных лиц. Внимание юноши привлек какой-то проблеск у подножия изваяния. Ластианакс подошел ближе и обнаружил в траве керамическую курицу. Должно быть, она выпала из разжавшихся пальцев Палатеса, когда слуги уносили тело. Молодой человек долго смотрел на фигурку, не в силах примириться с подобной трагической нелепостью: получается, незадолго до смерти его наставник потратил последние минуты жизни на покупку такой безделицы.
– Ластианакс!
Юноша поднял голову и увидел, что к нему рысцой бежит Силен, энергичный профессор тайнографии. Полы тоги развевались у него за спиной, а выпирающий живот тянул его вперед и вниз, так что маг совершенно запыхался.
– Дорогой Ластианакс, примите мои… – пропыхтел Силен.
Он остановился, тяжело дыша, замахал пухлой рукой – мол, подождите минутку – и облокотился на перила нависавшей над пустотой террасы.
Магистериум занимал вершину второго по высоте здания Гипербореи. Перед ними раскинулся лес огромных цилиндрических башен, а в вышине сиял полупрозрачный купол, размеру которого позавидовало бы само небо. Ластианакс незаметно спрятал статуэтку в складках туники.
– Мои соболезнования, – закончил Силен. – Совет только что потерял… ф-ф-фу-у-ух… великого человека… Подождите, мне нужно сесть, я больше не могу.
Тайнограф плюхнулся на небольшую каменную скамейку, похожую на ту, возле которой лежал Палатес. Тога на объемных ягодицах профессора так натянулась, что того и гляди грозила треснуть по швам.
– Какая трагедия, да еще и в день вашей защиты! Вам должны были вручить ваше кольцо… Ах, уже вручили… Да, это хорошо… Очевидно, у вас сегодня нет настроения радоваться, но я всегда устраиваю небольшой прием в честь нового класса магов, когда все ученики