Письма той, что ждет. Shimi Kun
только нутром. Так как пока голову я держать не могу, то о попытках что-то исследовать не было и речи. Зато была отличная возможность обдумать всё произошедшее. Особенно меня волновало последнее событие.
Темнота, что окружала меня как бесконечное полотно, где не было никого, но при этом чувствовалось присутствие огромного числа различных сущностей. Всё бездействовало, но при этом неуловимо двигалось. А я в какой-то момент превратилась в одно сплошное воспоминание. Жизни и события запестрели, как калейдоскоп. Вот тут юноша с орочьми клыками кидает копьё. Тут девушка в северном наряде оплакивает умершего воина. Маленький котёнок мантикоры играет у дороги. Эльфийский охотник натягивает лук. Девушка обнимает юношу как в последний раз, пряча горькие слёзы. Одинокий пастух с верной собакой идет по горам. Девушка протягивает подростку лук с синими стрелами, и тот прижимает его к себе слабой рукой. Маленькая девочка, бегущая с братом по скалам. Юноша, бегущий по тёмному лесу. А потом я увидела себя такой, какой была в своей последней жизни.
В этот момент осознание пришло ко мне. Я прожила не одну жизнь, и всегда рядом был кто-то дорогой мне. Но в этот раз мы не встретились, как и в прошлый. Где же он сейчас, в каких мирах…
«Нет!» – прозвучало где-то в бесконечности пространства, а может даже и во мне. Голос этой мысли, пронзившей пустоту, был настолько знаком и близок всему моему существу, что всё остальное перестало волновать меня. Он был рядом.
Теперь я видела другие жизни. Эльф стоит спиной к спине с юным орком против вооружённого войска. Вот тут воин умирает на руках любимой, стирая непослушной рукой слёзы с её круглого лица. Взрослая мантикора присматривает за своими котятами, прячась от мага. Юная эльфийская дева принимает от охотника дивный белый цветок. Брат провожает сестру в дальний путь через пески. Собака скачет по горам за своим человеком. Юноша, глотая слёзы, натягивает лук дрожащей рукой и пускает стрелу в охваченную огнем фигуру. Брат укрывает свою сестру своим одеялом, чтобы согреть зимней порой. А потом как от третьего лица я увидела юношу, бегущего по лесу, и себя. Тот самый момент, когда машина вылетает из-за поворота, её заносит, и она сбивает женскую фигурку, словно кеглю в боулинге.
А потом свет, запахи, крики, охи, шум жизни. Я так отвыкла от всего этого в том пространстве, что испугалась. Но потом моё подсознание выхватило увиденный мной когда-то мультик, и страх сразу же прошёл, сменившись неудержимым весельем. Шлепки по попе я не забуду никогда.
Своё отличие от других я поняла сразу. Иначе стали бы так все охать и причитать в день моего появления? Мать так вообще упала в обморок, когда увидела мою улыбающуюся мордашку. А дальше всё как в тумане: еда, отрыжка, сон, еда, смена пелёнок, из которых я благополучно выбиралась, как бы сильно меня не связывали, и так по кругу.
Меня нестерпимо тянуло на изучение мира вокруг, но за прошедшие три месяца из дома меня почти не выносили. Однако в какой-то местный праздник, мама взяла меня в свои тёплые руки и, укутав в тёплый плед, вынесла на улицу. Радости не было предела. И первое,