Отара уходит на ветер. Алексей Леснянский
опустошённый сваливаю домой. Мне даже не хочется знать, что у тайги какие-то там проблемы. Это вроде как она мне звонит, когда жена рядом, и говорит: «До меня тут китайцы домогаются». Домогаются и домогаются, мне то что? У неё парень есть. Это ты, Вася, если что.
А я на степи женат. Мы с ней состоим в браке по расчёту с 2007-го года. У нас сложный союз, несколько раз дело даже до развода доходило. Может быть, всё потому, что она, девственная и чистая, была взята мной без любви, силой взята. И не только мной, но и многими другими горожанами, решившими стать фермерами, когда произошли два чуда. Первое чудо заключалось в том, что рынок взвыл нечеловеческим и в то же время самым что ни на есть человеческим голосом: «Разнесло меня на одной вашей торговле во все стороны – скоро вдребезги разнесёт!» Вторым по счёту чудом стал нацпроект «Сельское хозяйство». Это чудо было малость в перьях, но дарёному коню, как говорится, в зубы не смотрят.
Короче, моё дело – степь. И не вся, а шмат в тысяча двести сорок гектаров, до которого можно добраться минут за двадцать-тридцать, если выехать по просёлочной дороге из села Аршаново на юго-запад, потом повернуть направо на двенадцатом столбе ЛЭП и протрястись по ухабам до урочища «Берёзки».
Теперь специальный абзац для гостей нашего хозяйства. На территории КФХ «Изых» всякий случайный путник – брат нам. Ровно до границы наших владений – брат. А за границей – брат одного из наших южных, северных, восточных или западных соседей. Словом, кому-нибудь – да будет братом! Не обольщайтесь – пока что только двоюродным. В общем, ещё слабовато в Хакасии в плане степного братства, ведь у нас всё только началось после развала 90-ых, даже пограничные столбы фермерских хозяйств ещё не пустили корни, не зазеленели листвой. Вот в соседней с нами Тыве степные традиции гораздо древнее, и оттого – человеколюбивее и строже. Один из моих товарищей был в тувинских степях по делам, и вот что он рассказал:
– Сидим, значит, обедаем. Вижу, скачет по полю всадник. Подъехал к нашему костру, молча сел, молча наложил себе баранины из казана, молча поел, молча попил чаю, молча покурил, стрельнул парочку сигарет, вскочил на коня и был таков. Кто такой? – спрашиваю у тувинцев.
– Человек какой-то, – отвечают.
– Вы это сейчас серьёзно? – спрашиваю.
– А что не человек разве? – дивятся.
Вот такая показательная история об отсутствии праздного любопытства. А теперь – к легенде!
1
Тпру-у-у – разогнался! Подождёт легенда. Надо сначала ввести читателя в местность, степь описать; так все маститые литераторы делают. А я хочу быть маститым. И чтоб масть была вороная, как у нашего жеребца Цезаря. Он авторитет по праву: сам беспрестанно ржёт, а табуну не до смеха.
Прямо не знаю, что и делать. По идее сейчас надо щедрой рукой швырнуть на страницу россыпь степных красот, распространиться на пяти с половиной листах о бескрайности пространств и уникальных каменных