Песни в пустоту. Илья Зинин
освобождения и перемен, оказался к обретенной свободе не готов. Прежние герои умирали, сходили с ума, уезжали или были не в силах ответить на вызовы времени. Группа Старкова не просто сменила название – она полностью изменила себя, ответила на слом эпохи новым, злым, тяжелым, растерзанным, ни на что не похожим звуком. Так началась “Химера”.
Геннадий Бачинский
После постпанка у нас началось увлечение новыми американскими группами типа Faith No More, Primus, Red Hot Chili Peppers, Nirvana. Наряду с классическими панк-альбомами как раз Primus и Nirvana (поначалу казавшиеся нам одинаковыми) были настольными кассетами в начале 90-х и фактически предопределили переход “Депутата Балтики” в “Химеру”.
(Из интервью Дмитрию Меркулову для сайта edikstarkov.narod.ru)
Андрей Алякринский
В какой-то момент Эдик вроде бы услышал группу Metallica и понял, что музыка может быть гораздо более мощной – впрочем, это, может быть, и неправда. В общем, у него вдруг появилась примочка. И так он ее любил, что у него даже была татуировка с изображением конкретно этой примочки, которую он себе сам набил. Самодельная, стального цвета примочка, звук у нее был совершенно уникальный – утробный, дикий, жуткий. И он ее включал и адски шпилил на гитаре. Играл он очень специфически. То есть, притом что играл довольно точно, это был абсолютный, очень мощный нойз.
Владислав “Витус” Викторов
Все аранжировки делали мы. Эдик приносил слова и какую-то основу на электрической гитаре, а дальше мы уже сами все развивали. И он прямо на наших глазах овладевал какими-то навыками игры на гитаре. В том числе и с искаженным звуком. Он купил себе примочку, я помню, он очень долго ее искал, ему нужна была кайфовая примочка. То есть он сначала играл на обычном электрическом звуке, такой “кранч”, легкий перегруз, ничего особенного. А потом он купил примочку, и началась какая-то совсем другая история, с этим эффектом он придумывал соответствующие, уже несколько другие песни.
Геннадий Бачинский
Эдик был одним из первых музыкантов, который увлекся хардкором и смог его реализовать в России. Раньше него к этому стилю обратился только “Нож для фрау Мюллер”, но Эдик это трансформировал в совершенно новую область. Он фактически создал современный русскоязычный психоделический хардкор. Что касается меня, то в этом смысле я за ним немного не успевал и осознал правильность его движения лишь спустя некоторое время, когда мы уже не играли вместе. И тогда я стал как бы менеджером “Химеры”. Как музыкант я уже не мог соответствовать уровню группы, но как административный человек кое-что полезное сделал.
(Из интервью Дмитрию Меркулову для сайта edikstarkov.narod.ru)
Владислав “Витус” Викторов
Когда, в начале, “Депутат Балтики” был более менее стандартным постпанком, Гене все нравилось, но, как только мы ушли в сторону нойза, как только начался тяжелый звук, Гена какое-то время просто играл с затычками в ушах, он не мог выдержать этого потока децибелов,