История с географией. Евгения Масальская-Сурина
что русская культура X–XII веков в Киевской Руси достигала высокой степени развития, нисколько не ниже западноевропейской, пока волны татарских полчищ и восточных кочевников не смели ее с лица земли. России тогда приходилось выдерживать натиск и первые удары варваров, высылаемых Азией на Европу и, грудью защищая Запад, сама превращалась в пожарища, развалины и пустыни. А когда после двухсот лет рабства и разорения Россия справилась со своей бедой, по выражению одного старинного историка, она стала как бы «новой землей после вторичного потопа»: города, крепости и замки были сожжены дотла, даже старинные названия их исчезли, от Холмгарда, Тунугарда, Роталы, Альргема и других городов не осталось и следа! Явились новые обычаи и законы, новое управление, новая жизнь. Народ был истощен, и былой блеск этого государства померк. А западные государства, от которых Россия отстала на два века, шагали вперед в своем развитии. Польские и Литовские государства сменили русские княжества. Россия стяну лась к Суздалю, Москве, а Киевская Русь стала Польшей! Польшей она стала несколько сот лет тому назад, и польская интеллигенция и не вспоминает русских князей. Эти западные губернии испокон веков были их земли, а теперь русские отнимают у них родину! Прощать русским, более даже чем немцам, раздела и покорения Польши они не могут. Это их Польша! Теперь нашим скромным работникам просвещения оставалось лишь разыскивать следы валов, курганов, укреплений, неизвестных городов, записывать предания, песни и легенды, в которых встречались имена и события летописи: Копыл, Случеск, Клецк, Новогрудок, Менеск и др.
Теперь, когда Тышкевич увез в Червонный Двор всю коллекцию Татура, мы вряд ли уже могли порадовать Лелю, бывшего в полном отчаянии, чем-либо особенно интересным. Рукописи разыскать не удалось. Я сообщала ему все, что присылали в музей из уездов, но пока то были сущие пустяки: рукописные евангелия не старше XVI века, октоих, иконы далеко не древнего письма. Заинтересовало его предложение одного псаломщика игуменского собора продать старинный медный крест с надписью 1010 года. Леля просил снять с него фотографию и написать заметку для помещения в «Известия Академии Наук». Надпись была интересная, этот крест, гласила она, был дан святым Иоанном Богословом преподобному Авраамию[123] для победы над идолом Велесом при князе Владимире. Но точно такой же крест хранился в Авраамиевском монастыре (см. Шляпкин[124]). Который из них был подлинный?
По этому поводу мы перекинулись с Лелей несколькими письмами, и Леля все более и более в курсе наших дел, он очень одобрял намеченные обществом экскурсии по губернии и сам мечтал принять в них участие. Первая наша экскурсия была на ближайшую, в 30 верстах от Минска, станцию Заславль, некогда город Изяславль, удел князя Изяслава, сына Владимира[125] и Рогнеды[126], столица большого княжества. Снитко привез с собой своих двух сыновей-гимназистов и прочел нам лекцию о драме княгини Рогнеды Гориславны, гордой Нормандки[127], не мирившейся с изменой князя Владимира.
Мы
Преподобный Авраамий был блестящий проповедник, иеромонах Успенского Собора Смоленской кафедры XII–XIII в.
Шляпкин Илья Александрович (1858 – 1918), филолог, палеограф, историк древнерусского искусства. Здесь имеются в виду его работы: Опись рукописей и книг Археологической комиссии при Псковском губернском статистическом комитете. Псков, 1879 и Описание рукописей Суздальского Спасо-Евфимиева монастыря. СПб, 1881.
Владимир Святославич (ок. 960 – 1015), князь новгородский (970 – 978), князь киевский (978 – 1015), пришедший к власти в Киеве после убийства своего брата Ярополка. Исповедовал язычество, принял крещение в 988 году, объявил христианство государственной религией, вошел в историю как Креститель Руси.
Рогнеда Рогволодовна (ок. 960 – ок. 1000), княжна полоцкая, дочь князя полоцкого Рогволода, одна из жён великого князя киевского Владимира Святославича, мать князя полоцкого Изяслава Владимировича – родоначальника династии Изяславичей Полоцких, великого князя киевского Ярослава Владимировича и первого князя волынского Всеволода Владимировича. Владимир сначала изнасиловал будущую супругу Рогнеду на глазах её родителей, а затем убил её отца и двух братьев. Рогнеду, просватанную прежде за Ярополка, он насильно взял в жёны.
Неточность: княжна Рогнеда из Полоцка никакого отношения к выходцам из французской провинции Нормандии не имела. По мнению некоторых исследователей правящая в Полоцке династия была варяжского происхождения.