Лето&Детектив. Дарья Калинина
эмоционально напряженном поле, да рядом с любимым старшим товарищем-родственником, отчимом.
Но мы ведь пишем не о футболе – нет, совсем не о футболе. Поэтому давайте лучше немедленно перенесемся в специальный литерный поезд ФИФА, который после матча, в два часа и пять минут ночи, отправился прямиком в Москву.
У Ходасевича и Тани билеты были в седьмой вагон, сразу после ресторана. Вследствие последующих трагических событий (а также, простите за каламбур, того следствия, которое Садовникова совместно с отчимом вела) это обстоятельство, равно как и другие события и персоны, сопровождавшие поездку (и предварявшие убийство), запомнились девушке ярко, выпукло – навсегда.
Поезд отходил среди ночи, многие истомились его ждать, поэтому на крытом перроне главного вокзала М. образовалось даже нечто вроде очереди, которую встречали у дверей купированного вагона проводницы. Одетые в безупречные фирменные платья со значками, они стояли навытяжку – исключительно любезные, натренированные и даже знающие пару-тройку фраз по-английски. Одну из них звали Люба, вторую – Наташа. Люба была высокая, худая, даже болезненно худая, и чуть сутуловатая, притом с очень милым лицом, милой улыбкой и рыжеватыми волосами, собранными в две косички. Наташа – маленькая, беленькая, однако, если присмотреться, можно было увидеть в ее лице и красоту, и ум, и силу. На заигрывания и даже на откровенное хамство преимущественно мужского населения вагона они реагировали вежливо, но непреклонно, ни малейшего повода перевести отношения в игривую плоскость не давали.
Первыми на борт ступили пятеро англичан. Они, подогретые игрой и победой, выглядели (в отличие от интеллигентных Джона и Мэри) как натуральные фанаты-островитяне (каковыми их Татьяна всегда себе представляла): бритые, татуированные, с невнятным кокни-прононсом. Четверо мужичков около сорока и к ним прибилась одна совсем юная деваха – все в белой форме своей сборной, в разноцветных русских ushanka, украшенные значками советского периода. Все, откровенно говоря, не вязали лыка. Пытались прямо на перроне петь боевые песни с припевом «It`s coming home!»5, заигрывали с девочками, проверявшими билеты, но настолько невнятно, что не только те, но и Таня с отчимом ничего в их бормотании не понимали.
Помимо вещей у саксов имелись с собой вставленные один в другой пластиковые сувенирные бокалы из-под пива, в которые на стадионах разливали пенный напиток. На стаканах значилось, на каком конкретно матче и в каком городе пиво из него было испито. А если у бокалов выдернуть пластинку-ограничитель, они во имя рекламы фирмы-производителя начинали мигать-переливаться красными огоньками. Вот и сейчас островитяне озаряли ночной перрон пивным цветением. По количеству стаканов в лапах каждого можно было составить представление, сколько они сегодня приняли – получалось по четыре-пять литров на душу, однако Таня была уверена, что стадионным напитком дело не ограничилось, и в пассажирах с Альбиона плескалось еще немало огненных жидкостей, включая Russian vodka. Кроме того, в полиэтиленовых
Гимн болельщиков английской сборной «Он возвращается домой!». Под местоимением «он» имеется в виду кубок мира, а «домой» – потому что именно Англия считается родиной и колыбелью футбола.