Испытание любовью. Мелани Милберн
борется с желанием отвести взгляд. Что в ней так его пленило? Возможно, ее таинственность, скрытность и застенчивая сдержанность? Она так сильно отличалась от женщин его круга – не только внешностью и манерой одеваться, но и какой-то настороженностью. Она напоминала ему пугливого молодого оленя, всегда готового к нападению хищника. Он с удовольствием примет вызов и попытается камень за камнем разрушить эту крепость.
– В какое время завтра утром вы хотели бы приступить к занятиям? – спросил он.
– Как насчет того, чтобы начать занятие в девять? Нам предстоит тяжелая работа, но, надеюсь, мы добьемся успеха.
– Я тоже на это надеюсь. Иначе мой брат останется без шафера.
Лили нахмурилась:
– Что вы хотите этим сказать?
Я не хочу испортить фотографии своим инвалидным креслом. Если я не смогу ходить, то вообще не пойду на свадьбу.
– Но вы не можете не пойти на свадьбу брата. – Она нахмурилась еще сильнее. – Это ведь самое главное событие в его жизни. Вы должны быть там, в кресле или без него.
Рауль стиснул зубы. Он не собирался выставлять себя на посмешище на свадьбе брата. Там будет много народу, в том числе и пресса. Он мог лишь воображать, сколько внимания привлечет своим появлением. Он уже видел заголовки газет, рассказывающих общественности о несчастном калеке. От одной мысли об этом ему становилось плохо.
– Ваша работа, мисс Арчер, заключается в том, чтобы попытаться избавить меня от этого кресла. На это у вас есть неделя.
Она облизнула губы:
– Не уверена, что смогу это сделать. Сложно пытаться уложить процесс восстановления во временные рамки. Выздоровление может занять месяцы, а может и вообще не произойти…
– Это мне не подходит. Говорят, прежде вы уже творили чудеса. Так сделайте это снова.
Глава 3
Лили честно пыталась съесть кусок цыпленка, лежащий у нее на тарелке, но сверлящий взгляд Рауля Кафарелли совершенно не способствовал повышению аппетита. Он вызывал в ней чувство тревоги. Рауль смотрел на нее так, будто постепенно изучал ее, камень за камнем разбирая стены крепости, которую она с таким трудом возводила. Мысль о том, что он может раскрыть ее секрет, узнать о ее позоре и рассказать о нем всем вокруг, была для Лили невыносима. Держа руки под столом, она еще ниже спустила рукава платья, чтобы прикрыть свои шрамы. Она ненавидела, когда на нее удивленно таращились и с осуждением говорили: «Как ты могла порезать себя?» Но шрамы были ничем по сравнению с тем, что скрывалось внутри. Лили терпеть не могла считать себя жертвой, ей нравилось думать, что она – боец. Но бывали дни, когда кошмар ее двадцать первого дня рождения возникал у нее перед глазами, пронзая защитный панцирь, который она создавала вокруг себя. Иногда ей казалось, что ее душа все еще кровоточит, по капле вытекая из нее, пока не настанет день, когда от нее ничего не останется.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить