Злая лисица. Кэт Чо
ему в ладонь лист бумаги. Красные символы ярко пылали на ярко-желтом фоне. Похоже на те талисманы, которые висели у них над входной дверью.
– Что это и зачем? – Джихун взял бумажку двумя пальцами, как подгнившую банановую кожуру.
– Это пуджок[27]. Мне его шаманка дала, чтобы отпугнуть от тебя зло. Носи с собой.
– Это просто смешно.
– Ты, кажется, говорил, что я умная? Вот и делай как я велю. – Хальмони зажала талисман у него в руке.
Джихун сдался и убрал бумажку в карман.
– Ладно.
– Умница. – Старушка ласково шлепнула внука пониже спины. – А теперь ужинай, пока еда не остыла, и иди выгуливать собаку.
Когда Джихун повел Дубу на прогулку, сумерки уже сменились ночью. Луну затянули облака, и дорогу освещали лишь фонари, в свете которых все тени казались длиннее. Улица шла под уклон, и, чтобы здания стояли прямо, их строили криво. Земля в городе стоила дорого, однако в районе, где жил Джихун, сохранилось множество причудливых низеньких домиков, между которыми вилась дорога настолько узкая, что машина при всем желании не могла по ней проехать.
Маленькая, едва доходившая Джихуну до икр собака с белой, словно лунного цвета, шерстью не проявляла никакого желания делать свои дела. Навострив уши, она вглядывалась в темноту улиц.
– Ну что, мы идем или как? Если наделаешь кучу дома, сама перед хальмони извиняться будешь.
Дубу разразилась громким лаем и внезапно сорвалась с места – Джихун не успел даже поводок ухватить. Он выругался и побежал за собакой, чуть не покатившись кубарем по крутой дороге.
Остановился он только перед хальмони Хван, которая все еще чистила чеснок.
– Вы Дубу не видели?
– А то, лаяла все равно что самджокку[28]. По-моему, к детской площадке побежала. – Хальмони протянула Джихуну головку чеснока, и юноша послушно ее взял, хотя руки у него до сих пор пахли предыдущим гостинцем.
Детская площадка располагалась недалеко от дороги, возле самой опушки.
– Дубу! – позвал Джихун. Может быть, спряталась под пластиковой лазалкой?
Но нет – собачий лай раздался откуда-то из леса. Джихун свистнул, надеясь, что собака вернется, но та и не подумала.
Туманное небо застилали тяжелые облака. Не очень-то хотелось заходить в лес ночью, тем более без лунного света. По спине Джихуна пробежали мурашки. Юноша включил фонарик на телефоне, расправил плечи и ступил под тень деревьев.
– Дубу! Пойдем, девочка! – позвал он, и крик его вернулся эхом.
В ночной тьме тени выглядели зловещими серыми чудищами, что тянули к нему лапы. Вокруг, казалось, бродили призраки и нежить.
И даже неважно, что Джихун давно в них не верил.
Ночью любой поверит.
Что-то потянуло его за рукав, и парень стремительно развернулся, пронзительно вскрикнув – звонче, чем хотелось бы признавать. Он уже был готов увидеть сзади скалящегося токкэби[29] с гнилыми зубами и отнюдь не добрыми намерениями. Страшное чудовище из сказки, которую рассказывают
Пуджок (кор. 부적) – талисман на удачу, любовь или для успокоения нервов. Пуджоки создают шаманы или монахи. На желтых бумажках красными чернилами рисуют буквы или символы, способные отпугнуть злых духов и предотвратить напасти. В корейской народной традиции талисманы делают вручную, однако в наши дни иероглифы разбирают на части и собирают в абстрактные формы на бумажке. Пуджоками часто запасаются перед экзаменами или интервью.
Самджокку (кор. 삼족구) – трехногая собака из корейского фольклора. Считается, что она видит истинную личину кумихо.