Таинственное убийство Линды Валлин. Лейф Г. В. Перссон
квартплате и с пожилыми, главным образом, соседями, которые вели себя тихо, не имели ни малейшего понятия, что он полицейский, пока лучшего было трудно желать.
Единственная проблема состояла в том, что ему требовалась женщина, которая убирала бы у него дома и стирала для него, время от времени принимая оплату натурой в его прочной сосновой кровати фирмы «Икеа».
– Поскольку сейчас все выглядит дьявольски, – бормотал Бекстрём, пакуя свое грязное белье в объемистую спортивную сумку, чтобы затем захватить ее с собой в городской отель в Векшё и там отправить все барахло в ближайшую прачечную. Лучше всего, конечно, было бы взять с собой всю квартиру и оставить ее у дежурного администратора. – Одно дерьмо, провалиться ему! – Бекстрём принес холодное пиво из холодильника. Потом упаковал во вторую сумку все прочее, необходимое ему, и именно тогда его как молнией поразила ужасная мысль. Словно кто-то схватил сзади за воротник и резко дернул, и в последние годы это, к сожалению, стало случаться все чаще. – Что, черт возьми, мне делать с Эгоном?
Эгон получил свое имя в честь бывшего коллеги, устроившего ему эту квартиру, но в остальном они мало чем походили друг на друга, поскольку Эгон Бекстрёма был обычной золотой рыбкой, в то время как тот, чье имя он носил, был бывшим полицейским, уже восьмой десяток топтавшим землю. Бекстрём получил Эгона вместе с аквариумом в подарок от женщины, с которой встречался полгода назад. Он познакомился с ней по объявлению в Сети, в котором его привлекло то, как автор охарактеризовала себя, но главным образом ее псевдоним: «Любительница униформы». Бекстрём, конечно, старательно избегал надевать казенный наряд, как только достиг достаточно высокого положения в полиции, позволявшего ему такую вольность, но кому какая разница?
И сначала все складывалось просто замечательно. Она действительно оказалась почти такой, как описала себя («раскрепощенной и открытой женщиной»). Но только сначала, а немного спустя стала слишком явно походить на всех прочих баб, время от времени появлявшихся в его жизни. В результате все вернулось на круги своя, за исключением Эгона, который так и остался у него, и с ним дело обстояло намного хуже, потому что Бекстрём привязался к нему.
Серьёзный прорыв в отношениях между ними случился пару месяцев назад, когда комиссару пришлось уехать в провинцию и в течение недели расследовать убийство, из-за чего он не имел возможности ежедневно кормить свою золотую рыбку.
Сначала он позвонил женщине, навязавшей ему сие плавучее беспокойство, но она только наорала на него и бросила трубку.
«Ладно, будь что будет», – подумал Бекстрём и, несмотря на предупреждающий текст, высыпал своему питомцу полбанки корма, прежде чем уехал.
«В этом и преимущество золотой рыбки, – размышлял он, сидя в автомобиле на пути к месту, где предстояло проводить расследование. – Собаку не смоешь в унитаз, если она подохнет, а за аквариум наверняка можно выручить пару сотен, если дать объявление через