Пехота вермахта на Восточном фронте. 31-я пехотная дивизия в боях от Бреста до Москвы. 1941—1942. Фридрих Хоссбах
33,5 кавалерийской дивизии, а также 46 моторизованных и танковых бригад. Согласно оценкам Йодля, мы никогда не сможем довести численность наших войск до уровня необходимой обороны на Восточном фронте[16].
Но если сил, направленных на Восток в 1940–1941 годах, было недостаточно даже для обороны, то каким же образом они оказались способными к решительному наступлению против превосходящих русских сил? Это стало возможным только в результате достижения равновесия за счет того, что недостаточная численность немецких войск компенсировалась их физическим, моральным и материальным превосходством, а также превосходством командования. Но для такой компенсации было недостаточно добродетелей, присущих немецким войскам; были здравые суждения о русских вооруженных силах, неоднократно высказанные высшим командованием германской армии. Оно отлично знало, что основные принципы управления войсками в русской армии, ее стратегическая и тактическая доктрина во многих положениях были такими же, как у нас, так же как и то, что русские вооруженные силы были хорошо обучены и подготовлены. Немецкое командование отлично сознавало, что абсолютное несоответствие между численностью германских соединений и необъятностью русских просторов будет лишь усугубляться по мере развития наступления, так как великое пространство, протянувшееся с востока на запад и с севера на юг, будет лишь все больше и больше пожирать и перемалывать армию. Интересные отчеты личного представителя президента Рузвельта Гопкинса о его беседах со Сталиным в конце июля 1941 года[17] указывают, что русский диктатор с самого начала учитывал огромное значение, которое имели обширные русские пространства для отражения немецкого вторжения. Кроме того, в этих отчетах содержатся указания и на то, что Сталин отчетливо представлял себе организационные слабости немецкой стратегии. Расчленение сухопутных войск на танковые и пехотные армии, на вырывающийся вперед моторизованный авангард и отстающую пехоту он рассматривал как возможность нанесения отдельных контрударов, призванных усилить влияние географических факторов и воспрепятствовать успешному завершению немецкого наступления до начала зимы.
Сталин считал, что русские контратаки должны быть направлены в первую очередь против немецких пехотных дивизий, оставшихся без танкового прикрытия. Такая точка зрения указывает на то, что противник верно оценил внутренний недостаток немецкой военной организации. Точно так же понимал ситуацию и немецкий Генеральный штаб во времена Бека (в 1935–1938 гг. Бек был начальником Генштаба сухопутных войск) и Фрича (Фрич в 1933–1938 гг. был командующим сухопутными войсками). Они считали, что наступательную мощь пехоты можно и должно увеличить за счет перераспределения танковых сил. Оба этих военачальника считали тактическое усиление пехоты главной задачей немецкого военного руководства в обеспечении стратегической обороны. Для них не было речи о «стратегически применимом наступательном оружии большого стиля»